Евангельские церкви России – путь к благословению России.

Евангельские церкви в России всегда занимали особое место в жизни общества, политике государства, в формировании и развитии общего цивилизационного ландшафта. Но оценка этого места в российском общественном мнении всегда была очень противоречивой. С одной стороны, нельзя не признать тот мощный вклад, которые сделан протестантской культурой в становлении современной государственности России, формировании основных социальных институтов общества: основных ветвей государственной власти, армии, судов, права, образования, здравоохранения, науки, культуры, промышленности и рынка. Все это было привнесено в страну, начиная с реформ Петра Великого, который обратился именно к достижениям стран реформатской, лютеранской и англиканской культур. Это заимствование социального, экономического и культурного опыта протестантских стран продолжалось и продолжается сегодня практически без перерыва   более трехсот лет. Даже советская власть в разные периоды существования свои планы связывала с доступом к разнообразным, импортируемым ресурсам сначала протестантской Европы (Англия, Германия), а затем протестантской Америки. Эффективность усвоения этих достижений была в разное время неодинаковой, но сам факт ее влияния никто не может отрицать. Импортировались не только товары и изделия, но и социальные институты, общественные структуры, нормы, стандарты и даже ценности.

С другой стороны, сама основа этих достижений, то есть духовный потенциал, выраженный в вероисповедальных ценностях, принципах христианской веры, сама церковная практика во всей ее полноте, категорически не допускались в российскую жизнь и культуру. Лишь через 150 лет начинается медленное просачивание в Россию, в отдельные слои его общества носителей евангельско-протестантской духовности:  проповедников, миссионеров, церквей, евангельского учения, наконец, самой Библии. Это проникновение шло трудно, преодолевая мощное сопротивление государственной власти и духовного монополиста - государственной церкви.

В целом, такая картина сохранилась и до настоящего времени. В результате, мы имеем налицо сильно маргинализированный пласт евангельских церквей (менее одного процента от численности всего населения страны). Социально-профессиональный, образовательный и экономический статус членов этих церквей и носителей евангельских ценностей, в результате осознанных, репрессивных мер власти, уже свыше 50 лет далеко не дотягивает до среднероссийских стандартов.

Итак, в стране сложилась исторически парадоксальная ситуация, когда последние 350 лет носителем практически всех достижений России почти во всех областях деятельности был и остается заимствованный позитивный опыт евангельской культуры, а генератор таких нововведений – сам духовный потенциал евангельского христианства не допускается, изолируется, притесняется. В многовековом и естественном для каждой власти конфликте между монополией на господство и возможностями социального и экономического прогресса, российская власть всегда выбирала монопольное господство и соответственно – получала хроническое отставание страны по уровню своего развития. В качестве компенсаторной идеологии, позволяющей объяснять и затушевывать провалы, власть придумывала разные конструкции, типа «концепции Третьего Рима», российской уникальности, советской исключительности, современной суверенной демократии и пр.

Это не могло не сказаться на общем мировоззрении российских протестантов. Они так и не могли приобрести исторический опыт по практическому воплощению своих духовных идей и ценностей в окружающем обществе: им на это не дали шансов. За 350 лет контактов российского общества с протестантами в России так и не появились сильные и многочисленные евангельские церкви, а также уважаемая и влиятельная прослойка общества в лице евангельских христиан. За эти же 350 лет в императорском Риме сумела сформироваться, выжить и занять главенствующее место в обществе христианская церковь. Наверное, у нас всегда был избыток Пилатов и Неронов и не хватало Павлов и Тимофеев. Но это выходит за рамки нашего обсуждения. На эти вопросы уже получены много достойных ответов. Тем не менее, факт остается фактом - там, где церковь не может оказать влияние на общество, само общество влияет на церковь и трансформирует ее. Российские евангельские христиане постоянно «обучались» государством и обществом быть неактивными, незаметными, неразмышляющими – короче говоря, они должны были стать «православными протестантами». И, в конце концов, они ими стали. Такие верующие всегда вспоминают свои малые «проценты» представительства в численности населении, свое низкое образование и невысокий социальный статус. Они помнят о своих поражениях, многочисленных расколах и исходах в другие земли. У них нет, как у их западных собратьев, опыта исторических побед в духовной и общественной сферах.

Но Христос обещал нам надежду и право быть оптимистами, поскольку: «вы не имеете недостатка ни в каком даровании, ожидая явления Господа нашего Иисуса Христа». (1Кор.1:7). Мы должны знать эти дарования, уметь ими пользоваться, мы должны быть готовыми всегда откликнуться на возможности, которые Господь предоставляет своей церкви, в какие бы трудные обстоятельства она не попадала.

Эти две тенденции, внешне противоположно направленные и конфликтные, а на самом деле дополняли друг друга, особенно, в последнее десятилетие. И, в конце концов, вторая тенденция привела к кризису первой. Это то, что мы называем мировым финансовым и экономическим кризисом – явление, которое мы как раз и наблюдаем в последние месяцы. Разрушение пришло по той же цепи причинно- следственных зависимостей, по которой когда-то в христианскую протестантскую Европу пришло благословение в виде даров экономического роста, подъема уровня жизни, развития институтов гражданского общества, демократии. Сначала, под напором либералов и идеологов просвещения начала ослабевать вера, стали пустеть церковные приходы, снижался авторитет христианских и, в частности, евангельских церквей. Затем стали ухудшаться качества взаимодействия между людьми: доверие, сотрудничество, нормы и стандартны трудовой, деловой, бытовой, семейной и личной этики. Наконец, стали происходить перебои в деятельности самих общественных институтов: органов государственной власти, гражданского общества, образования, экономики, бизнеса и рынка.

Например, возьмем доверие между людьми. Раньше в христианских странах Европы оно базировалось на общем доверие большинства людей единому Богу, Христу, Священному Писанию. Когда это стало уходить, дефицит доверия попытались заменить доверием к общественным институтам: тем же властям, правоохранительным органам, СМИ, партиям и даже науке. Это дало временный эффект. Но постепенно такая замена не стала срабатывать. Вместе с падением общественной морали нарастало недоверие населения к различным социальным институтам. Одной из попыток  решения проблемы поддержания стабильного уровня жизни стало страхование, которое стало объявлять своей целью полную защиту клиентов от различных непредвиденных обстоятельств жизни: потери кормильца, здоровья, трудоспособности, работы, стихийного бедствия, преступления и много другого. Посредством этого института общество как бы пыталось освободить человека от неопределенности, случайностей окружающего мира, но, постепенно, страхование в глазах миллионов жителей западных стран стало играть роль разрушителя смысла существования Бога. Оно пытается вывести человека из под суверенитета Бога, его зависимости от Творца,  сделать ненужным само понятие страха Божьего. В условиях общего ослабления веры и евангельских ценностей такая незаметная подмена Божьего доверия и завета Господа на страховой полис постепенно превратилась явление современной жизни. Оборотной стороной этого процесса явилось снижение уровня доверия между людьми, в результате чего в обществе стали быстро нарастать недоверие и  неверность: неверность в дружбе, неверность в браке, неверность среди партнеров, неверность в политике, неверность присяге. ХХ век придал этому явлению массовый характер и вошел в историю как век предательства, когда народы предавали своих монархов, разведчики и военные - свою Родину, мужья - жен и детей.

Другой пример - наука. Еще недавно считалось, что наука на все может дать авторитетный ответ, она объявлялась (и не только в Советском Союзе) самым надежным источником истины и поэтому заслуживала полного доверия. Сегодня, новые фундаментальные открытия показали неспособность науки удовлетворительно объяснять природу важнейших процессов в материальной, социальной и экономической сферах, не говоря уже о смыслополагающих проблемах жизни. Наоборот, самые выдающиеся из ученых, в результате своих эпохальных открытий стали верующими христианами. Сюда можно отнести лауреатов нобелевской премии Вернера Гейзенберга, Поля Дирака, Нильса Бора. Как сказал великий немецкий физик В. Гейзенберг, "первый глоток из сосуда естествознания порождает атеизм, но на дне сосуда нас ожидает Бог".

Эта зависимость между состоянием духовных проблем общества и эффективностью действия общественных институтов в экономической, социальной и общественной сферах жизни могла формироваться очень долго и проявиться через целые поколения. Но иногда мы можем становиться свидетелями того, как дефицит евангельской духовности непосредственно переходит в экономический кризис. Многие помнят президента США Джимми Картера, который бы одновременно еще и предпринимателем и пастором баптистской церкви. Став президентом США, Картер попытался реализовать свои либеральные взгляды на Библию и Заветы Господа в своей государственной деятельности. Как демократ и либеральный христианин он инициировал программу решения строительства частных домов для бедных американцев-недавних иммигрантов из стран третьего мира. Америка должна дать этим людям то, что уже имеют коренные американцы – добротное жилье. Хотя многие из них не имели доходов, достаточных для покупки жилья по ипотеке, эта гуманная программа была запущена в действие. Специально для этих категорий граждан были созданы две ипотечные компании «Фэнни Мэй» и «Фредди Мак». В эти институты были накачены большие государственные средства. Многие дома были построены и под них выпущены обязательства новых собственников, которые были ничем не обеспечены. Чтобы распределить и уменьшить для себя риски от этих ценных бумаг правительство США стало усиленно продавать их (вместе с другими такими же слабо обеспеченными ценными бумагами) иностранным инвесторам и, в первую очередь правительствам таких стран как Саудовская Аравия, Китай, Индия, ав последние годы и Россия. Кризис доверия именно по этим бумагам «Фэнни Мэй» и «Фредди Мак» и спровоцировал мировой финансовый кризис, который постепенно перерастает в мировой экономический кризис.

Считается, что ежегодно в мире производится товаров и услуг примерно на 50 триллионов долларов. И вот этой полсотне триллионов в мировой экономике реально противостоит примерно полтора квадриллиона (квадриллион – тысяча триллионов!) накопленных человечеством, так называемых, «ценных» бумаг – государственных и частных облигаций, акций, векселей, депозитарных расписок, и т. д., и т. д…

Летом минувшего года, вся эта масса «как бы денег», сдвинутая вниз американскими ипотечными облигациями, которых Уолстритовские банки напечатали в тысячи раз больше, чем выдали субстандартных жилищных кредитов, вся эта чудовищная полутороквадриллионная масса «ценных» бумаг медленно, но неуклонно поползла вниз, на финансовые рынки, желая продать себя и обратиться в реальные «деньги для магазина».

Но в мире просто нет таких денег! Ведь Центробанки мира, выпускают в мир деньги примерно в количестве, необходимом для обслуживания годового валового мирового производства товаров и услуг, то есть как раз около пятидесяти триллионов долларов… Ну, чуть больше… А тут!... Надо-то в тысячи раз больше! Квадриллион, это ведь тысяча триллионов!

Итак, коренными причинами нынешнего мирового кризиса явилось общее ухудшение системы базовых ценностей западного либерального общества, разрушение его «духовного капитала», основанным на библейско-евангельских принципах. К самым главным таким причинам можно отнести::

- Гордыня, которая непрерывно разрушает в странах евангельской культуры основные ценности христианского образа жизни. Она выражается в самых разнообразных проявлениях либерального высокомерия, поставившего интересы, желаний и даже смертные грехи отдельного человека, выше Божественных заповедей.

- Стремление к непрерывному росту уровня комфортности и роскоши любой ценой. Это еще одно проявления либеральной идеи «права человека на счастье». Такое стремление привлеа

- Возрастание недоверия, сначала к Богу, а затем к церкви по нисходящей, к социальным институтам, семье, окружающим людям. Это недоверие постепенно приводит к эрозии некогда совершенных социальных институтов западной демократии, к провалам экономических институтов. В данном случае, именно критическая масса недоверия к ценным бумагам привела к подрыву фондовых рынков и банковской системы сначала в США, а затем в большинстве других стран мира.

1. Укрепление уровня богословской самоидентификации братских церквей и союзов. Богословие играло и играет исключительно важную роль в сохранении и укреплении церкви Христовой. Этому в истории имеются многочисленные свидетельства. И наоборот неразработанность теологических положений, их оторванность практической сиюминутной жизни церкви, ее служения жизни верующих ведет к неуклонному затуханию самой духовной жизни , подчинению ее заботам сегодняшнего дня.

2. Совершенствование управлением и организацией наших церквей. в начале девяностых годов происходил бурный рост новых церквей вопрос церковного самоуправления и не поднимался. Сегодня ситуация изменилась и уже невозможно игнорировать вопросы церковного устройства. Кто кого назначает или выбирает? Каковы полномочия того или иного руководителя? Что такое Церковный Совет, как он образуется, и какие вопросы входят в его компетенцию? Каков механизм смены руководителя? Какой принцип используется при подборе кадров: выборность или назначение руководителя сверху. Кто такой пастор в церкви? Самое главное – как в церкви идет духовное и социальное возрастание народа Божия? Эти и подобные вопросы встают не только перед церковными общинами, но и перед их различными христианскими организациями (миссиями, образовательными учреждениями, издательствами и т.д.). Существуют три основные формы церковного устройства - епископальная, пресвитерианская и конгрегациональная. Все три формы имеют определённые библейские основания и мы можем сказать, что определённое разнообразие в устройстве имело место уже в первых христианских общинах. В ряде союзов проблема церковного управления, в целом, решена, в других - царит картина нестабильности и неопределённости. 

3. Христианское просветительство - служение близкое к духовному, но его задача подготовить людей к слушанию Слова Божия, просветить их, освободить от мифов и негативных стереотипов о русском баптизме; просвещение неверующих, в том числе, из числа представителей властей. У нас есть темы, которые могли бы иметь перспективу их общественного обсуждения с большой выгодой для российского евангельского движения.. Это 300 летняя история модернизации России на основе достижений евангельской культуры, роль евангельского духовного потенциала в достижении высокого качества социального, культурного и нравственного потенциала общества, в развитии социальных институтов. Многочисленные примеры достижений стран протестантской культуры в мире и другие. Наконец, это социальная практика наших церквей Например, защита и продвижение в российское общество абсолютных моральных и нравственных ценностей, основанных на Библии, оказываются исключительно продуктивными и при евангелизации, и для формирования позитивного имиджа наших церквей в российском обществе.

Просветительство сможет содействовать установлению в российском обществе климата предевангелизационных ожиданий, нести Слово Божие представителям российской элиты, лидерам в сфере политики, бизнеса, государственного управления, науки, культуры.