Михаил Чекалин: «Для пастора важно соответствие его церковной жизни – личной»

Наш мир меняется так стремительно, что мы часто не успеваем реагировать на эти изменения, а иногда закрадывается мысль: нужно ли вообще это делать? Как сохранить себя в современном мире? Может ли христианин заниматься политикой и быть активным в социальной сфере? Должна ли церковь меняться и возможен ли компромисс между традициями и реформами? С этими вопросами мы обратились к председателю Московского объединения церквей ЕХБ пастору Михаилу Ивановичу Чекалину.

– Михаил Иванович, со времен первых христианских общин церковь волновал вопрос, касающийся традиций и реформ, старого и нового. Как Вы считаете, что актуально для церкви сейчас? Как найти здоровый компромисс и возможен ли он вообще?

– Я думаю, что этот вопрос актуален и сейчас. Мы всегда сталкиваемся со старым и новым. Я был на одном интересном семинаре. Ведущий семинара доказывал, что мы, баптисты, утверждаем, что у нас нет никаких традиций, что мы живем исключительно по Писанию, но на самом деле не все вопросы жизни Писание регламентирует. Например, в Писании не говорится о том, как проводить служение на похоронах, как проводить бракосочетание, сколько проповедей должно быть на богослужении, должен ли быть в церкви хор, певческая группа или только общее пение, можно ли в церкви играть на гитаре и т.д. Со временем складываются определенные традиции, в том числе и в нашем братстве. Но, вместе с тем, наступает и период переосмысления. Очень важно, чтобы церковь была готова переосмыслить на данном этапе, каким путем идти дальше и что для этого нужно сделать. Здесь необходим здравый подход. Важно не бросаться в крайности, либо в законничество («так говорит буква закона, так поступали наши отцы и мы должны так делать»), либо во вседозволенность, харизматию, в использование современных светских технологий в церкви, манипулируя людьми. Безусловно, главный авторитет для нас – это Писание. Заповеди Божьи не нуждаются в реформе, они незыблемы, как и принципы Божьи, но внутренняя жизнь церкви, ее устройство, нуждается в переосмыслении и должно быть понятно современному человеку. Не только членам церкви, но и тем людям, которые приходят в церковь. Важно, чтобы новые люди слышали, что мы говорим на их языке, отвечаем их запросам и несем им Слово Божье доступно и понятно.

– Что можно назвать прогрессом в служении церкви?

– Это непростой вопрос. Здесь есть несколько моментов. Христос сказал: «По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою» (Иоан.13:35). Я думаю, что если церковь строит свою жизнь на принципах любви, дружбы, открытости, общительности, если это не «приход», а именно община, то это и говорит о прогрессе в церкви. Второе проявление прогресса – это благовестие в церкви. Церковь должна быть благовествующей. Не мы прилагаем спасаемых к церкви, а Христос. Но, вместе с тем, церковь должна благовествовать, молиться об этом, переживать и развивать личное свидетельство, думать о том, как достичь сердец неверующих людей. Тогда Бог будет прилагать спасаемых к церкви. Еще одной составляющей прогресса я бы назвал пребывание церкви в учении – когда в общине есть здравые проповеди, здравое учение, будь то Воскресная школа, домашние группы или другие группы по изучению Писания. Если церковь не научена Слову, то нельзя назвать такую общину прогрессивной. Поэтому я бы выделил три момента прогресса в служении церкви. Первое – пребывание в любви, общинности (ведь мы называем себя братством ЕХБ, потому что действительно являемся друг для друга братьями и сестрами). Второе – это благовестие и любовь к окружающему миру. Третье – здравость учения, здравость проповеди, наставления, наставничества и душепопечения.

– Какими качествами должен обладать современный пастор?

– Думаю, что те качества, которые предлагает нам Библия в Посланиях Тимофею, Титу и других книгах, – незыблемы на все века. Это и здравость, и убежденность, и верность, и целомудренность и т.д. И неважно, о каком пасторе идет речь: современном или нет, главное – он должен соответствовать этим вечным принципам. Важно, чтобы пастор не был тем артистом, который играет чужую роль. Я глубоко убежден, что для служителя очень важно, чтобы его церковная жизнь соответствовала его личной жизни. Какой он на кафедре, таким он должен быть и у себя дома, на работе, в учебе, быту. Еще я думаю, что для современного служителя, особенно того, кто живет в большом городе, немаловажно еще одно качество – стремление к учебе. Необходимо всегда учиться, повышать свой уровень. Ведь понятно, что если, например, врач не повышает уровня своих знаний, не овладевает современными технологиями, не знает современных медицинских препаратов, техники, то он очень быстро отстает от времени, теряет квалификацию, т.е. становится аутсайдером. То же самое касается и других профессий. Так и служитель должен учиться, должен быть готовым меняться. Самое важное для него – возрастание во Христе, соответствие Его образу, а это значит – должно быть постоянное познание Христа. Я думаю, этим критериям современный пастор должен обязательно соответствовать.

– Какие цели сейчас ставит Объединение церквей Москвы?

– Как баптисты, мы исповедуем принцип независимости, автономности каждой поместной церкви. Внутреннюю жизнь общины определяет сама община. Мы с уважением относимся к внутреннему решению церкви относительно ее развития. Задача Объединения в том, чтобы не подменять жизнь церкви, не делать что-то за нее, а помогать и восполнять те функции, которые церковь одна не может осуществлять. Одна из задач Объединения церквей – взаимопомощь и поддержка, общее направление в каких-то учебных программах. Мы давно пытаемся работать в этом плане, но еще не все получается. По-прежнему одна из стратегий Объединения – основание новых церквей. К сожалению, пока мало новых церквей открывается в Москве. Скорее мы наблюдаем практику, когда церкви объединяются либо в одном здании, либо вообще сливаются в одну общину. Это серьезная проблема на данный момент. Не хотелось бы, чтобы эта тенденция продолжалась. Я, как председатель Объединения церквей Москвы, считаю, что благовестие через открытие новых церквей – очень эффективное средство. Поэтому мы будем поддерживать служителей, миссионеров, которые будут двигаться в этом направлении. И я надеюсь, что более сильные церкви будут поддерживать молодые общины, вовлекать их в служение, ободрять и вдохновлять. Нам важно сохранять дух братства в наших церквах.

– Сегодня для верующих словосочетание «членское собрание» приобрело негативный оттенок. Почему так происходит и что нужно сделать, чтобы изменить отношение верующих к этому вопросу?

– Я думаю, что членское собрание является лакмусовой бумажкой духовного состояния общины. Если церковь здоровая, если в ней живет любовь друг к другу, то эти собрания, которые я бы просто назвал рабочими, даже семейными, где обсуждаются вопросы стратегии церкви, принимаются решения, касающиеся общины, не имеют ничего негативного. Но если в церковь закралась болезнь, если в ней разделения, нет дружной команды служителей, нет духа общинности и любви, тогда нередко членские собрания оказываются ареной битвы, где каждый защищает свои интересы, отстаивает свои принципы. Я думаю, что в здоровой церкви членское собрание – это время общения, когда люди могут высказаться, выразить свои чувства и служители, в свою очередь, могут поделиться своим видением, радостью и болью, поднять вопросы церковного воспитания. В некоторых общинах членские собрания проводятся регулярно и не по конфликтным вопросам, а просто потому, что нужно пообщаться. Мне кажется, что этого не нужно бояться, а, наоборот, стремиться к этому, дать возможность людям высказаться и затем прислушаться к их мнению, потому что церковь – это не пастор, и даже не церковный совет. Церковь – это дети Божьи. Если есть взаимосвязь между служителями и верующими, то это благословение для церкви. Мы, как баптисты, верим во всеобщее священство. И каждый возрожденный христианин является полноправным членом церкви, он имеет право быть услышанным и принятым. Не как у Маяковскго: «Единица, кому она нужна? Голос единицы тоньше писка…» В церкви важно слышать голос единицы, потому что церковь состоит из этих единиц, и тогда Христос объединяет всех.

– Христианин и политика. Эта тема всегда вызывала множество споров. Как Вы считаете, может ли христианин заниматься политикой. Сможет ли он при этом абстрагироваться от тех негативных тенденций, которые привлекают внимание общественности? А если яснее, то сможет ли он остаться в политике, прежде всего, христианином, не идя на компромиссы с собственной совестью?

– Тоже довольно сложный вопрос. У меня всегда двоякое отношение к этой теме. С одной стороны, я считаю, что служитель не должен заниматься политикой. Наше дело молиться за начальство и власти, трудом и проповедью Евангелия являть любовь Божью. Это, конечно, приоритет для нас, как для верующих. С другой стороны, если в общине есть люди, переживающие за общество, они участвуют в жизни общества как работники государственных структур, проявляют политическую активность, то я допускаю, что такое может быть. Но здесь действительно нужно иметь мудрость и страх Божий, чтобы эта политическая активность, желание совершенствовать общество не превалировали над духовной жизнью. На самом деле, в политике много грязи, связанной с финансами и противостоянием, исканием своего. Не секрет, что многие идут в политику для личной выгоды. Безусловно, не все, но такие факты есть. Я помню, как я работал с одним пожилым неверующим человеком, у которого была присказка: «На то она и власть, чтобы поесть и попить всласть». Иногда люди идут в политику с корыстными мотивами и это на самом деле таит в себе большое искушение. Если христианин пытается внести что-то Божье, библейское, в устройство общества, то я бы это приветствовал, хотя в этой сфере очень много искушений и опасности.

– Насколько вообще христианин должен быть активен в общественной жизни? Может быть, верующим лучше и не вникать в эту сферу вообще, дабы не впасть в искушения?

– Я думаю, что это неверный подход. Здесь проходит очень тонкая грань. Можно сидеть в своей церкви, как в крепости. К сожалению, есть такие церкви-крепости, которые считают себя чистыми и святыми, не оскверненными от мира. Но наша активная общественная позиция – это не совсем политика. Церковь должна участвовать в жизни общества. Это и милосердие, и благовестие, и социальные проекты. Церковь должна быть солью земли. Если соль находится в коробке, то она не представляет ценности, она должна быть в пище, на столе, как сохраняющий и дезинфицирующий элемент, тогда она имеет ценность. Участие в жизни общества – это шанс дарить людям свет любви Христа. Но тут важно не перейти грань: начав с Божьего, не закончить плотским. Это очень засасывает, и иногда христианин начинает идти на компромиссы с совестью и перестает руководствоваться библейскими принципами. Но при этом Иисус шел к больным. Он сказал: «Ибо алкал Я, и вы дали Мне есть; жаждал, и вы напоили Меня; был странником, и вы приняли Меня; был наг, и вы одели Меня; был болен, и вы посетили Меня; в темнице был, и вы пришли ко Мне. Тогда праведники скажут Ему в ответ: Господи! когда мы видели Тебя алчущим, и накормили? или жаждущим, и напоили? (Мф.25:35-37) Это принципы Христа. Мы должны участвовать в жизни общества. Но Иисус никогда не участвовал в политических играх. Иногда его пытались втянуть в них, Он всегда уклонялся, говоря: «Итак отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу» (Мф.22:21). Он не запрещал платить налоги, он не выступал нигде против власти римлян, но при этом для Него главным был принцип: «Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам» (Матф.6:33). Самое главное для христианина – это искать, это спрашивать: «Господи, что повелишь нам делать?» Я долгое время был пацифистом, но я понимаю, что если не будет христиан в армии, милиции, в других структурах, то там не будет света Христова.

– А Вы сами голосовали? Советуете ли верующим из вашей церкви участвовать в политических выборах?

– Да, голосовал. Советую, но не настоятельно. Я считаю, что нам нужно участвовать в выборах, но при этом никогда не говорю, за кого нужно голосовать. Это свобода выбора каждого христианина. Никогда я не проповедую голосовать за ту или иную партию.

– Как Вы считаете, можем ли мы, как христиане, повлиять на то, что происходит в стране, в общественной жизни? И как мы можем это сделать?

– Я думаю, что есть три основных возможности. Первая – это молитва. Вторая – это благовестие. Я уверен, что если в обществе будет больше христиан, тем здоровее оно будет. И третье – это социальная работа. Христос кормил голодных и помогал нищим, я думаю, что мы также должны это делать. Таким образом, мы будем влиять на этот мир.

– Как Вы считаете, почему сегодня не слышен голос евангельских христиан? Должны ли мы находиться на передовых позициях в обществе, или же у нас другие задачи?

– Прежде всего, мы не слышны, потому что нас не так много. И тут ответственность каждой церкви за отсутствие благовестия. Если мы не будем проповедовать Евангелие, то нас так и не услышат. Если мы через это не сможем влиять, то тогда уже ничем не повлияем. Тут есть на самом деле два фактора – благовестие и чистая жизнь самих христиан. Именно этим мы сможем повлиять на общество.

– Каким Вы видите христиан XXI века?

– Я вот не очень люблю фразы «христиане XXI века, христиане XXII века». Я думаю, что христиане любого века должны быть, прежде всего, детьми Божьими, людьми Евангелия. Христиане должны быть людьми, которые стремятся исполнять волю нашего Господа, стремятся жить чистой, святой жизнью. Такими должны быть современные христиане. Тут мы не должны расходиться с раннехристианской церковью. Мы должны это отражать в нашей жизни, в нашем доверии и верности Господу. Нужно, чтобы мы несли Евангелие людям на их языке. Были в мире, но не от мира сего. Жить в этом мире, влиять на него, но не смешиваться с этим миром.

– Спасибо. Да благословит Вас Господь!

Читайте этот и другие материалы в журнале "Христианское слово".