Глубоко верующий человек?

По телевизору шел документальный фильм о жизни бывшего советского актера. Творческая и личная жизнь его была разная. Говорили, как он уезжал из страны, такой был замкнутый и талантливый, отметили его стремление к религии как важного звена его жизненного пути, тут же рассказали о его потрясающей способности общаться с женщинами и ценить их. Все достаточно стандартно для документальных фильмов такого жанра. Смотрелось буквально на автопилоте, пока не услышала начало фразы: «Как глубоко верующему человеку…» Я зацепилась за это и стала смотреть внимательно, чтобы понять, как все то, что рассказывается, связано с воплощением вероисповедания этого актера.

По телевизору шел документальный фильм о жизни ныне живущего советско-российского актера. Творческая и личная жизнь его многогранна. Говорили о том, как он начинал творческую жизнь, как страдал, как любил, как разводился и сколько пил. Красной нитью проходила тема личных отношений с женщинами: о бывшей жене, о нынешней жене, о любовнице и детях от нее и как им всем хорошо вместе, а главное, как он их всех любит. О жизни этого актера известно было и без этого фильма, но тут я опять услышала то, что меня заставило более пристально смотреть эту передачу: «Как глубоко верующему человеку…».

Я не буду рассказывать про этого актера и оценивать его жизнь. Он живет и здравствует. Я хочу поговорить о тенденциях времени и найти связь между фразой, звучавшей в фильмах, и образом жизни, который мы ведем.

Вера в Бога – тема, которая сложно воспринимается окружающими. Каждый раз рассуждения на тему заканчиваются стандартно: это личное дело каждого в отдельности, и человека надо оставить в покое. Интерес к вере растет и угасает в зависимости от потребности души. Острее всего человек тяготеет к общению с Богом, если возникают трудности и препятствия в жизни. Сложнее общение с Богом происходит тогда, когда человек самодостаточен.

Отношения с Богом в России «возобновились» в 90 годах, когда нашему народу предстал спектр религиозных течений. Возрождались русская культура православия, стали заявлять о себе этнические мусульмане и иудеи, развились российские протестантские течения христианства. Все это открыло людям, тоскующим по неизведанному и вечному, путь к познанию Бога. Сегодня мы видим возрожденные храмы, вновь построенные церкви, мечети и синагоги. Коммунистическую идеологию сменило светское государство.

Есть все условия, чтобы мы стали чище и добрее, чтобы мы насыщали себя Священным Писанием и общением с верующими для возрастания в Духе и Истине. Если смотреть с точки зрения социолога, то религиозный институт – это явление нужное в социальном аспекте для общества. Для потребностей поесть у нас есть магазины, для потребности в информации есть СМИ, для потребностей общаться есть институт семьи, а для духовных потребностей есть религиозные течения. Значит ли это, что вера играет такую же роль для человека, как поход в салон красоты или участие в митингах?

Если не привязывать наш разговор к конкретной конфессии, то надо сказать, что религиозный человек имеет некоторые атрибуты, по которым мы сразу или со временем можем определить, что этот человек отождествляет себя с определенной группой верующих людей. Точно так же, как мы узнаем военного по форме, можно определить по некоторым внешним деталям принадлежность человека к религиозному течению. Испокон веков нам, людям, ведомо, что оболочка человека не определяет его сущности. А последняя для нас гораздо важнее, потому как внутренность наша определяется состоянием души, а душа общается с Богом. Вот, кажется, я и дошла до того момента, где могу более детально объяснить, почему меня так задели фразы в фильмах.

Итак, если я, специалист в области пчеловодства, не смогу определить сорта меда и не буду разбираться в пчелах, то я буду липовым пчеловодом; если я объявлю, что занимаюсь спортом, а на деле у меня лишний вес и я задыхаюсь при ходьбе, то я обманываю окружающих. А как тогда дела обстоят с верой? Есть ли необходимость подтверждать нашу веру делами, и должно ли это быть видно для наших друзей и близких? Смею заметить, что основные нравственные правила схожи во многих религиозных течениях. Если мы расположим наши рассуждения на 10 заповедях, данных Моисею на Синае, то охватим добрую часть Земли, так как эти нормы близки и христианам, и иудеям, а также на них любят ссылаться и светские люди. Даже не имея в государственном строе ничего, кроме Конституции, внутренне мы, в едином порыве, поступки друг друга соотносим и оцениваем с некими нравственными ценностями, до конца даже не зная с какими, называя их общечеловеческими. И когда рядом с нами в жизни возникает фигура верующего человека, то внимание к нему обостряется в связи с тем, что он вынужден себя ограничивать и лишать многих радостей жизни, по мнению нерелигиозных людей. У нас есть набор знаний, по которым мы можем идентифицировать человека по его религиозной принадлежности: не ест свинину и со звездой Давида – иудей, не пьет вина – мусульманин, ходит с Библией везде и проповедует – протестант и т.д. Если копать глубже, то верующий человек – это тот, кто живет согласно заповедям Священных Писаний, соблюдая то, во что верит.

Православие в нашей стране имеет доминирующую позицию, и большинство знаменитых и не очень людей стало появляться именно в православных храмах. Проблема заключена в том, что открытые двери храмов автоматически не сделали людей верующими. Глядя на спивающуюся страну, сложно понять, что она христианская. Зная, как люди ходят к экстрасенсам с иконами, трудно представить связь между оккультным и святым. Видимо, здорово, что можно заплатить за обряд венчания и венчаться раза по три. С батюшкой договориться можно, а вот с Богом на каких условиях люди трижды в жизни дают обещания быть с любимым до самой смерти и в радости, и в горе? Или ничего не боятся, или это просто игра.

Сейчас стало часто звучать два определения: верующий и воцерковленный человек. Видимо, возникла необходимость обозначить тех, кто ходит в церковь вроде как в клуб по интересам, а кто живет полноценной жизнью верующего. А что она, собственно, эта жизнь из себя представляет? Мало не пить и не курить. Это делают многие неверующие люди. Мало повесить в офисе на стене молитву оптинских старцев, мало раз в год покрасить яйца и отстоять большую очередь для их освящения, мало, сидя в троллейбусе и проезжая мимо храма, перекреститься у всех на глазах.

Для верующего человека есть потребность посещать церковь, общаться с теми, кто верит, молиться и читать Писания. Такие люди стремятся исполнять то, что заповедует им Бог, у них есть потребность стремиться к благочестивой жизни. И парадокс в том, что на фоне статистическо-верующей страны такие люди воспринимаются смешно. Они сознательно идут на то, чтобы хранить супружескую верность, участвовать в делах милосердия, уходить от разного рода непотребств, и в лучшем случае вызывают улыбку, а в худшем – издевательства и недоумение: ну зачем же так фанатично верить?

Сейчас это просто дань моде – обозначить в интервью или репортажах, что тот или иной человек был или есть верующий. Вроде как если есть в биографии такой штрих, то это уже приятно характеризует человека. Когда слышишь фразу «глубоко верующий человек», то сразу представляется герой фильма «Остров», не меньше, а на экране вместо этого – осунувшийся от пьянки и любовных похождений человек.

Я не разбираю жизнь людей, о которых смотрела фильмы, я всего лишь хочу показать тенденции в нашем обществе, когда внешнее стало играть более важную роль, нежели внутреннее. И одного только висящего крестика на шее или трех иконок в машине уже достаточно, чтобы заявить о своей принадлежности к вере, даже ни разу не открыв Библии. Зная уже о понятии «воцерковленность», смею предположить, что вера в их жизни играет роль нарядной одежды на выход.

Никому не придет в голову назвать зрителя, посетившего балет, артистом этого театра. Слишком много параметров должно сойтись, чтобы мы, узнав поближе человека, могли сказать: да, этот молодой человек танцует в балетной труппе. С одними балетными тапочками не примут танцевать в театр.

Вера в Бога приобрела очертания «народного православия», когда закрутить банку в нужный день по календарю гораздо важнее, чем ходить к причастию или на исповедь. Значит ли это, что быть верующим значительно легче, чем танцевать на сцене в Большом театре?