20 августа 1867 года в водах реки Куры принял крещение тифлисский купец Никита Исаевич Воронин. Данный факт со временем был принят единоверцами Воронина в качестве отправной точки для отсчета истории баптистского движения среди русского населения в Российской Империи.

Российская церковь евангельских христиан-баптистов представляет собой одну из ветвей мирового протестантизма. Отечественный протестантизм, как известно, имеет очень глубокие корни на русской земле. Начиная с 12-13-го веков, в народной среде заявляли о себе сильные религиозные брожения, по своему характеру напоминавшие протестантские движения. Следы этих брожений можно обнаружить в древних духовных сочинениях: «Предисловие покаянию», «Трифоновский сборник». «Ныне же соль земли испрахнела есть»¹, - подчеркивают авторы этих произведений, выражая резкое недовольство обмирщением церковной иерархии, низким моральным уровнем духовенства. Активные христиане из народа ратуют за право проповеди для достойных мирян: «Лепо же есть всем славить Бога и проповедати учение Его»². По городам и весям России начинают странствовать «миряне-христолюбцы» не облеченные официальным церковным саном, но охваченные внутренним рвением к проповеди. О религиозном движении за обновление и демократизацию церковной жизни косвенно свидетельствуют постановления Владимирского Собора 1274 года. Быстро растущие протесты народа вынудили епископов Новгорода, Ростова, Полоцка, Суздаля, Владимира публично осудить грех симонии: «Никто же Благодати Божьей да не продает. Поставленный на мзде, да извержется, и поставлий его»³… Собор упорядочил и установил строгий порядок подбора кандидатов на священство. Прежде чем посвящать кого-либо в церковный сан требовалось свидетельство соседей, духовника и семи священников.

В 14 столетии разрозненные вспышки религиозного протеста выливаются в крупное протестантское движение, известного под названием стригольничества. Стригольники требовали совершать все духовные требы бесплатно, опираться на Новый Завет, как на первоисточник христианской веры, созидать внутренние храмы в сердцах людских, не уповать только лишь на внешние обряды, исповедовать принцип всеобщего священства.

Российские баптисты считают стригольников своими отдаленными предшественниками, усматривая в их вероучительной программе и жизненной практике довольно много родственных элементов.

Из века в век, несмотря на суровое противодействие и жестокие расправы, по русским землям прокатывались волны усиленного Богоискательства. Почти в каждом столетии на Руси зарождались какие-либо новые религиозные группы и течения: стригольники, субботники, духоборы, молокане, баптисты. На основе напряженных религиозных исканий шел интенсивный процесс духовной эволюции, процесс развития, отбора и усовершенствования вероисповедных принципов.

Очередная мощная волна Богоискательства посетила Российскую Империю во второй половине 19-го века. Что же послужило импульсом для большого всплеска религиозных исканий в тот период?  Во-первых, это Крестьянская реформа Александра Второго. После отмены крепостного права у мыслящей часть крестьянского населения России резко обозначилась тяга к постижению высшей Правды, к поиску новых форм поклонения Богу. «Сдерживаемый крепостным правом в своих духовных правах, народ, почуяв свободу, с жадностью ищет удовлетворения, прежде всего, своих интересов. Он осознал себя как личность, почувствовал прелесть духовной жизни. Это был поворотный момент в области духа»,- писал епископ Алексий Дородницын. К сожалению, всплеск Богоискательства не нашел здорового повсеместного отклика в господствующей церкви. В народе росло чувство глубокой духовной неудовлетворенности и протеста. «Страстное искание народом духовного обновления после того, как он познал в 1861 году обновление гражданское, встретило на пути религиозной восторженности равнодушие, неразвитость своих пастырей»⁴, - замечал русский юрист и общественный деятель А.Ф. Кони.

Русское общество второй половины 19-го века, особенно интеллигенцию и молодежь, захлестывали модные тогда идеи нигилизма. Писатели-классики забили тревогу. Образы нигилистов, созданные Достоевским, Тургеневым, Гончаровым, призваны были предостеречь общество от преклонения перед идеями отрицания и неверия. Историк и публицист Георгий Федотов характеризовал нигилизм как «бесовское наваждение», как предел падения русской души. В противовес неверию возрождалось на Руси активное христианство. Горделивому самовозвышению был противопоставлен дух покаяния, смирения и бескорыстной любви к ближнему.

В 1858 году была возобновлена работа по переводу Библии на современный русский язык. В начале шестидесятых Новый Завет на русском получил самое широкое хождение в народе. Повсюду стали образовываться кружки по изучению и распространению Библейских книг. В кружках появлялись талантливые народные проповедники. Чисто формальный обрядовый уклад церковной жизни уже не удовлетворял активных искателей Истины. Вникая в Новый Завет, они стремились устраивать жизнь по примеру ранней первоапостольской церкви.

На почве глубокого Богоискательства и бурного водоворота религиозно-философских, социальных идей в пореформенной России почти в одно и то же время зарождаются три очага евангельско-баптистского движения: Кавказ, юг Украины и Петербург.

Закавказье было густо наводнено молоканским населением. Часть молокан выселяли туда административным порядком, как религиозных диссидентов. Немало молокан переселилось в районы Закавказья добровольно под влиянием проповедей о том, что Второе Пришествие Христа, якобы, должно состояться на южных окраинах Российской Империи.

Молоканство того времени переживало серьезную ломку мировоззрения. Появлялись все новые и новые молоканские толки. Традиционные молокане, или как их называли в народе, «сухопутные», не практиковали крещения и причастия. С середины 19-го века в селениях Поволжья и Закавказья образовались молокане «водные». Для этих молокан крещение и причастие стало неотъемлемой частью духовной жизни. Данное религиозное направление как раз и стало неким промежуточным звеном между традиционным молоканством и баптизмом.

Первый русский баптист Никита Воронин воспитывался в потомственной молоканской семье, был пресвитером молоканской общины в Тифлисе. В силу природной любознательности и особой любви к чтению Библии Воронин всегда оказывался в гуще богословских споров и брожений. Симпатизируя взглядам водных молокан, Воронин с новым усердием берется за чтение Нового Завета. Долго размышлял он над словами Христа: «Кто будет веровать, и креститься, спасен будет» (Мрк.16:16). И в итоге пришел к мысли о том, что водное крещение должно быть сознательным. Этот священный акт должен совершаться только над теми, кто пережил личное обращение к Богу, кто приобрел достаточно твердые христианские убеждения и кардинально изменил образ жизни. Делясь своими взглядами со многими людьми, Воронин неожиданно нашел единомышленника в лице Мартина Кальвейта – баптиста из Прибалтики. Беседуя друг с другом, они обнаружили полное единство взглядов на учение Нового Завета о спасении души и служение Богу. Воронин изъявил горячее желание вступить в Завет с Богом через водное крещение. Прохладной августовской ночью Кальвейт крестил своего собрата по вере в реке Куре.

У Воронина был очень широкий круг общения, благодаря делам духовным и торгово-экономическим. В его дом постоянно стекался разный люд. Одни для заключения купеческих сделок, другие просто хотели поучаствовать в жарких дебатах на библейские темы. Вскоре вокруг Воронина образовалась группа лиц, принявших вероучение христиан-баптистов. А Воронин, таким образом, стал пресвитером первой русской баптистской общины. Все члены этой новой общины были выходцами из местных молокан. Наиболее выдающиеся по своим деловым и духовным качествам бывшие молокане Закавказья и Северного Кавказа стали впоследствии во главе баптистского движения в Российской Империи. Это Дей Мазаев, крупнейший предприниматель-овцевод и многолетний председатель Союза русских баптистов. Василий Павлов, проповедник-миссионер, пастырь, богослов и полиглот. Василий Иванов-Клышников, талантливый самородок из Баку, составитель вероучения русских баптистов, автор многочисленных статей по вопросам духовного домостроительства, организатор общин. Иван Проханов, выдающийся религиозно-политический и общественный деятель, оратор-трибун, основатель христианских коммун, различных союзов, ассоциаций и миссий, автор трудов по религиозно-социальной проблематике.

На юге Украины первые баптистские церкви сформировались на основе штундистских собраний. О штундистах местная светская пресса впервые заговорила в марте 1868 года. Штундистами стали называть русских и украинских крестьян, которые с интересом посещали библейские собрания в меннонитских, лютеранских и реформатских колониях. Приезжие пасторы устраивали там специальные духовные собеседования, так называемые «бибель штунден», то есть библейские уроки помимо традиционных Богослужений. Со временем русские и украинцы начали организовывать библейские и молитвенные собрания самостоятельно. Штундисты так же, как и молокане, горячо дискутировали о том, как лучше и правильнее исполнить учение Нового Завета. Узнав о том, что в меннонитских колониях Херсонской губернии начали совершать баптистское крещение, местные штундисты захотели стать в ряды тех, кто готовился принять крещение по баптистскому обряду. Духовные руководители колоний вначале резко воспротивились, считая решение штундистов слишком скоропалительным. Но, видя, что убеждения штундистов выстраданы и настроены они очень серьезно, согласились преподать им баптистское крещение. Одним из тех, кто первым принял крещение был Ефим Цимбал из окрестностей города Николаева Херсонской губернии. Он был крещен 11июня 1869 года. С того времени многие штундистские собрания стали устанавливать у себя баптистскую модель церковной жизни. Из бывших штундистов выросли талантливые народные проповедники. Иван Рябошапка, принявший крещение в апреле 1870 года, у себя в стране и за рубежом был признан как «апостол баптизма» на Украине. Ефим Цимбал, Михаил Ратушный, Иван Лясоцкий, Федор Балихин занимались неутомимой миссионерской деятельностью, основывая баптистские церкви в различных украинских и губерниях.

Если на Кавказе и на Украине к евангельско-баптистскому движению примыкали, в основном, крестьяне, рабочие, купцы, мелкие чиновники, в северной столице тяга к новой вере проявилась у лиц из высшего сословия. В центре движения стояла придворная знать, представители известных аристократических фамилий: отставной кавалергардский полковник, богатейший землевладелец и заводчик Василий Пашков, гофмейстер Царского Двора граф Модест Корф, генерал-лейтенант и министр путей сообщения граф Алексей Бобринский. Существенный вклад в развитие движения внесли великосветские дамы: княгиня Вера Гагарина, генеральша Елизавета Черткова, княгиня Наталья Ливен, графиня Елена Шувалова. Верующих этого круга называли «пашковцами», «баптистами», а вначале «редстокистами», по имени английского проповедника лорда Гренвилла Редстока.

Редсток стал наезжать в Петербург и проповедовать Евангелие в аристократических салонах с 1874 года по приглашению Елизаветы Чертковой. Слово проповедника падало на уже подготовленную почву. Светская жизнь с ее постоянными интригами, сплетнями, безудержной погоней за удовольствиями и развлечениями вызывала у многих аристократов приступы внутреннего отчаяния, тоски, беспокойства и неудовлетворенности. В тогдашнем аристократическом обществе появился новый тип человека. Литераторы и публицисты назвали его «кающийся дворянин». Дух покаяния витал над Россией. И проявлялся он в самых разных формах. Хождение в народ, широкая благотворительность, просветительство, мучительные раздумья о смысле жизни, - все это, в той или иной степени, было выражением покаянного чувства.  «Даже в среде крупной буржуазии, среди богатых промышленников и купцов, были настроения, показывающие, что они как бы стыдятся своего богатства»⁵, - отмечал философ Николай Лосский. Этот «стыд», как известно, побуждал богачей-меценатов нести явные плоды покаяния, - давать средства на детские приюты, на богадельни, больницы. «Кающийся дворянин» становился героем дня. Чутко улавливая общественные настроения, тему покаяния развертывали в своих художественных полотнах Достоевский, Толстой, Лесков. Лорд Редсток сыграл несомненную роль в образовании аристократических евангельских собраний, но вряд ли можно считать ее значительной и основополагающей. Ведь большинство его слушателей уже созрели для обращения и вхождения в активную христианскую жизнь. Для решительного шага им нужен был лишь еще один призыв, лишь еще одно простое евангельское слово. Что, в общем, и делал отзывчивый благодушный проповедник из Англии.

Новообращенные аристократы с жаром брались за духовно-просветительскую и благотворительную деятельность. Они посещали Петербургские трущобы, открывали ночлежные дома, организовывали комитеты попечения над тюрьмами, издавали духовно-назидательную литературу. В своих многочисленных имениях, разбросанных по всей России, устраивали библейские собеседования для крестьян, рабочих и служащих.

В апреле 1884 года Пашков, Корф и Бобринский организовали первый в истории России съезд христиан протестантских исповеданий. Они пригласили в Петербург молокан, штундистов, баптистов для того, чтобы по мере возможности консолидировать родственные религиозные течения. Правда, этот уникальный форум на третий день был разогнан полицией. Но этот малый опыт совместного общения не прошел бесследно. Верующие нашли много общих точек соприкосновения, ощутили атмосферу спокойного братского диалога. Организаторы же серьезно поплатились за столь смелую акцию. Примерно через месяц Пашков и Корф были изгнаны из России по специальному царскому указу. Александр Третий, как известно, находился под сильным влиянием Обер-Прокурора Святейшего Синода Константина Победоносцева. Победоносцев постоянно слал донесения царю о быстром умножении русских протестантов. Информируя царя, Победоносцев настаивал любыми мерами «переломить хребет штундизму, баптизму и редстокизму».

Историкам известно, какие суровые гонения обрушились на головы русских протестантов в Победоносцевскую эпоху. Активных верующих ожидали суды, пересыльные тюрьмы и ссылки в районы Крайнего Севера, Сибири, Закавказья. Первый русский баптист Воронин был приговорен к ссылке под строжайший надзор полиции в Оренбургский край, а затем в Вологду. 10 августа 1885 года Экзарх Грузии Павел ходатайствовал перед Тифлисским губернатором о принятии строгих мер по пресечению деятельности этого баптистского проповедника: «Воронина, как самого вредного, не только распространяющего баптизм на Кавказе, но и находящегося в противозаконных сношениях с штундистами южной России, издавшего сектантскую книгу «Голос веры» и распространяющего перевод баптистского исповедания веры, следовало бы выслать из Тифлиса в какую-либо местность Закавказья или другого края с мусульманским или армянским населением»⁶. Сподвижник Воронина, Василий Павлов, прошел сорок царских тюрем и пережил две тяжелые ссылки в Оренбург, где лишился жены и троих детей. Василий Иванов-Клышников изведал тридцать тюрем и протяженную ссылку. В местах, где не было плодородной земли, где не было возможности найти работу, а кругом находилось враждебно настроенное население, многие ссыльные и их семьи умирали голодной смертью.

На полулегальное положение вынуждены были перейти даже собрания в Петербургских аристократических домах. Изгнав Пашкова и Корфа из России, власти лишили общины пастырей. Тогда «круговую оборону» стали держать дамы-аристократки. Когда в дом княгини Ливен явился фельдъегерь с предписанием от царя о прекращении духовных собраний, Наталья Федоровна сказала: - «Кого я должна более слушать, Бога моего или Государя? Передайте Его Величеству, что собрания в моем доме и проповеди будут продолжаться».  Получив такой дерзкий ответ, царь долго раздумывал, а затем молвил: - «Ладно, оставьте ее в покое, она – вдова…»⁷.

События 1905 года изменили обстановку в стране. В апреле последовал царский указ о началах веротерпимости, а в октябре вышел Манифест, где в ряду основных гражданских свобод провозглашалась и свобода совести. Новые узаконения позволяли подданным Российской Империи выбирать и менять веру по собственному изволению. Постепенно из тюрем и ссылок стали возвращать заключенных за религиозные убеждения. Баптисты и другие протестантские общины получили право на официальную регистрацию, обрели возможность организовывать съезды, миссии, издавать духовную периодику, устраивать духовно-просветительские собрания в общественных местах.

Начиная с 1905 года, наметился процесс упорядочения и бурного роста баптистских общин. В них частично вливались верующие родственных течений. Как и ранее, к баптистам плавно перетекали «редстокисты» или «пашковцы», как самые близкие по вероисповеданию и открытые для широких духовных контактов. В то же время возникали параллельные евангельские союзы под руководством И.С.Проханова. Эти союзы активно сотрудничали и тесно взаимодействовали с баптистами. Но их полное слияние на официальном структурном уровне произошло только в 1944 году.

Русские баптистские общины с самого начала своего возникновения были открыты для христианского общения с единоверцами из других стран. Мосты к христианам Европы строили отец и сын Павловы, Фетлер, Проханов. Братские международные связи расширяли духовный горизонт русских верующих без утраты собственного самобытного лица. Естественно, иностранные проповедники изначально помогали русским собратьям в деле организации внешней структуры общин, в налаживании социального служения. Однако, само ядро движения, его платформа – есть продукт отечественного духовного творчества. В.В.Иванов-Клышников в полемических баталиях с епископом Алексием Дородницыным выдвинул спорное утверждение, что «русский баптизм в наибольшей степени национален, нежели византийское православие»⁸. По мысли философа Петра Чаадаева, Россия постепенно должна стать мостом между Востоком и Западом, должна впитать в себя весь опыт вселенского христианства, связать в одно целое динамизм Запада и молитвенную углубленность Востока. В истории отечественного баптистского движения как раз и наблюдался этот многомерный сплав русской и западной духовности, органичное сочетание христианства Марии и Марфы. Отечественные евангельские общины отличались глубиной молитвенной жизни и усердным практическим служением. Баптизм в России имеет богатое богословское и историческое наследие.

«Каждый верующий – миссионер!» - это основной девиз баптистов. На первое место баптисты всегда ставили апостольское служение, то есть широкую повсеместную проповедь Евангелия. Неслучайно, русские баптисты изначально заявили о себе, как поборники духовного просвещения. О просветительской миссии русского баптизма с уважением писал В.Д.Бонч-Бруевич: «Несомненна заслуга баптистов в том, что они впервые доставили в деревни в больших массах Евангелие, из которого внимательные деревенские читатели вычитывали, что на свете можно жить не только так, как живут они, крестьяне, но и совершенно по-другому, более возвышенной, лучшей жизнью. Баптизм водружал взаимопомощь, поддержку, солидарность. Баптисты организовали свои школы, приюты и, несмотря на все преследования, все умножаются и умножаются»⁹.

Естественно, масштабы просветительского служения зависели не только от внутреннего огня и рвения, но и от финансово-технических возможностей его организаторов. Постоянные вложения в миссионерскую работу, в книгоиздательство, в строительство молитвенных домов делали овцеводы Мазаевы. Не жалели сил и средств на Богоугодное дело верующие Петербургские аристократы: В.Пашков, М.Корф, А.Бобринский, Е.Черткова. По их инициативе в 1876 году было учреждено «Общество поощрения духовно-нравственного чтения». За восемь лет своей работы эта внушительная корпорация издала более двухсот наименований различных книг и брошюр христианского содержания. Специальными книгоношами эта литература распространялась по всем губерниям Российской Империи. «Общество» выпускало сборники стихов для пения, богословские трактаты, проповеди. Большой популярностью среди трудового люда пользовался духовно-назидательный журнал «Русский рабочий». Тиражи его тоже выходили по линии «Общества».

Следы благотворного влияния евангельско-баптистского движения на улучшение нравов и традиций народа можно обнаружить в сочинениях наших писателей. В очерках, посвященных жизни украинских крестьян, Николай Лесков рисует своеобразные характеры штундистов: «Поистине удивительно, что наши народоведы и народолюбцы, копавшиеся во всех мелочах народной жизни, просмотрели или не сочли достойным своего внимания малороссийских простолюдинов, которые пустили совершенно новую струю в религиозный обиход южноукраинского народа. Люди эти были образцами трудолюбия и домовитости, каждый из них был непременно грамотен, а грамотность употреблялась для изучения Слова Божьего, за которое они брались с пламенной ревностью и благоговением»¹⁰. Лесков, кстати, написал целую книгу «Лорд Редсток и его последователи» о жизни и трудах верующих Петербургских аристократов. У Льва Толстого на страницах романов «Анна Каренина», «Воскресение» появляются персонажи, прототипами которых явно были проповедники и проповедницы из кругов высшей знати. Эти персонажи задают тон богословским диспутам в аристократических салонах, служат ангелами-утешителями для опечаленных (графиня Лидия Ивановна в романе «Анна Каренина»), посещают сибирские тюрьмы, где раздают и проповедуют Евангелие (англичанин Кизеветтер в романе «Воскресение»).

Изучая быт и традиции христиан баптистского исповедания, отдельные представители интеллигенции убеждались в том, что без внутреннего духовного переустройства невозможно и улучшение внешних форм общественной жизни. «Сила этого движения заключается в культурном перерождении, - пришла к выводу ученый-этнограф Ясевич-Бородаевская. – Там, где раньше на столах стояла бутылка водки, и валялись карты, теперь лежит раскрытое Евангелие. Внутренняя жизнь верующих бьет ключом и поражает своей кипучей деятельностью. Жизнь каждой религиозной общины находит отзвук далеко за пределами родного села. Всякое крупное событие или беда встречает горячее сочувствие среди всех единомышленников, а потому здесь и горе делается мягче, и радость ярче»¹¹.

Самоотверженная преданность баптистов заветам Христа оказала доброе влияние и на жизнь православных приходов. Там, где зарождались баптистские общины, ситуация менялась так, что интеллектуальный, духовный и моральный уровень православного духовенства существенно повышался. Священники старались чаще проповедовать во время Богослужений, стремились внедрять внебогослужебное общее пение, устраивать духовные собеседования и усерднее исполнять другие пастырские обязанности. При благоприятной атмосфере возникала, таким образом, добрая взаимообогащающая конкуренция. В некоторых местах православные регенты приходили к баптистам для обмена опытом работы с хором. Баптисты, ведь, всегда старались развивать музыкально-певческое служение. Уже в начале 20-го века в баптистских общинах сложилась устойчивая традиция по устроению духовных концертов, хоровых фестивалей. Евангельско-баптистское движение породило своих духовных композиторов, авторов многочисленных стихов и песен, собирателей произведений народного духовного творчества.

Христиане-баптисты России, как и их собратья за рубежом, всегда стремились воссоздать и поддерживать живой дух христианства первых веков. Неслучайно принципы баптистов снискали уважение в цивилизованных странах. Передовые страны Европы в свое время учились у баптистов демократии и духовной свободе. История мирового и русского баптизма не запятнала себя преследованием инакомыслящих.  Баптисты никогда не стремились превратить христианское учение в государственную или национальную идеологию. Они неуклонно ратовали за свободу совести, за отделение Церкви от Государства. «Наш идеал – свободная Церковь в свободном Государстве»¹² - неоднократно утверждали европейские и русские баптисты. Эти чаяния, несомненно, выстраданы в отстаивании евангельских принципов в подходе к государственно-церковным отношениям.

Инквизиторский жезл Победоносцева то и дело обрушивался на головы самостийных христиан. Карающая десница «отца народов» не щадила ревностных энтузиастов веры, беспощадно растирая в лагерную пыль проповедников христианской любви и добросердечия. Не находил взаимопонимания с верующими и безоглядный «экспериментатор», пообещавший в кратчайший срок облагодетельствовать советский народ устроением общества изобилия, куда вход приверженцам небесных идеалов будет строго запрещен.

Влекли на скамьи подсудимых вольнолюбивых деятельных баптистов и в годы застоя.  Раскольник, отщепенец, нарушитель – мелькал на страницах прессы набор преступлений «зловредных сектантов». Клевета, тюрьмы, ссылки, ограничение прав, - вот методы борьбы с евангельско-протестантским христианством, как в эпоху Победоносцева, так и в годы коммунистического режима. Последний узник за веру, Одесский пресвитер Николай Бойко был выпущен на свободу в Советской России только лишь в 1989 году.

Христианам не подобает сетовать, злословить, роптать и обижаться.  А потому евангельские христиане-баптисты во времена гонений и в дни свободы, невзирая ни на что, искренне стремились сеять разумное, доброе, вечное ради благоустроения душ и восстановления в человеке Образа Божьего.

Примечания:

1. Цит.по: Клибанов А.И. Реформационные движения в России в 14-1пол. 16в.в. М.: Изд-во Академии наук СССР. 1960. С.105.

2. Там же. С.114-115.

3. Там же.

4. Цит.по: История ЕХБ в СССР. М.: Изд-е ВСЕХБ. 1989. С.43.

5. Лосский Н.О. Характер русского народа. В 2 кн. Франкфурт: Посев. 1957. С.17.

6. Цит.по: История ЕХБ в СССР. С.107.

7. Ливен С.П. Духовное пробуждение в России. Корнталь: Изд-во «Свет на Востоке». 1990. С.68.

8. Иванов-Клышников В.В. Рецензия на книгу епископа Алексия Дородницына «Внутренняя организация южнорусских необаптистов» // Баптист. №9. 1908.

9. Бонч-Бруевич В.Д. Значение сектантства для России. Женева. 1902. С.306.

10. Лесков Н.С. Некрещеный поп // Зеркало жизни. Спб.: Библия для всех. 1999. С.185-186.

11. Ясевич-Бородаевская В.И. Борьба за веру. Историко-бытовые очерки и обзор законодательства по старообрядчеству и сектантству. Спб.: Гос.типография. 1912. С.343.

12. Данную формулировку пустили в обиход немецкие протестантские богословы во 2-й пол. 19-го века. По одной из версий, она впервые была произнесена профессором богословия Кавуром. См: Орлов А. Церковь и государство. Спб.: Изд-во «Вестник знания» (В.В.Битнера). 1910. С.36.