Листаю на экране компьютера старые страницы протокола допроса Суздалова Ивана Семеновича. Имена, фамилии, даты, вопросы, ответы – сухой протокольный язык.
И все же открывается за ними жизнь человека, его вера, переживания, страдания, мечты и чаяния.
Иван Семёнович - первый пресвитер Мурманской церкви баптистов. Когда и как образовалась церковь в Мурманске - неизвестно. В государственном архиве есть документы, свидетельствующие о том, что первые упоминания о «сектантах» восходят к 1916 году, когда строили железную дорогу до Мурманска.
О церкви же нам известно, что она существовала в двадцатых годах, но были известны только некоторые имена братьев-служителей того времени. Никаких письменных свидетельств и документов о тех временах у нас не было… И вот теперь протокол допроса. Оживают люди, как бы слышишь их голоса, хотя сильно искаженные, поскольку следователь пишет со слов обвиняемого, но не слово в слово, и только то, что надо для протокола.
Иван Семенович и другие братья, среди которых был дедушка моей жены, Косолапов Дмитрий Иванович, первый раз были арестованы и удерживаемы в течение двух месяцев в 1934 году. Выясняли, где он был и чем занимался в то время, когда белые и англичане хозяйничали в городе. Для нас это такая давняя история про белых и интервенцию - и вдруг она оживает: «Где вы были и на кого работали?». Допрашивали о баптистах. Об их отношении к военной службе, к Советскому государству… Тогда состава преступления в действиях Ивана Семеновича и других братьев не нашли, и их отпустили. Но как оказалось – ненадолго. Грянул 37-й год… Этот же состав братьев и некоторые другие фигурируют в новом протоколе допроса Ивана Семеновича. Те же вопросы, те же обвинения в отношении военной службы, в нелегальных собраниях, в вербовке новых людей в «контрреволюционную секту». Вся религиозная деятельность так и называется - контрреволюционная (к/р).
Читая эти документы, ((пытаюсь представить себе, как это ни трудно)), что переживали наши братья. (Хотел написать «эти», но пишу «наши», поскольку по мере чтения этих протоколов стали они ближе и роднее, перешли из разряда чужих и далёких в разряд живых и дорогих людей). У Ивана Семеновича четверо детей, младшей всего три года. У Дмитрия Ивановича трое, младшей – один год. Переживают ли отцы за своих детей, молятся ли? Да! И тысячу раз – «да»! А когда отцы смотрят в лицо смерти, переживают еще больше. Чем сопровождались эти допросы, что испытали они, какое давление, какие физические воздействия – сейчас мы это уже не узнаем. Знаем только по рассказам родственников, что после очередного вызова в милицию Косолапов Дмитрий Иванович вернулся с разорванным ртом…
Вера во Христа всегда имела и имеет свою цену. Наши предшественники платили самую высокую цену за Христа, за свою верность Ему и Его Слову.
Читая этот протокол, я знаю, чем он закончится, и все-таки по мере приближения к обвинительному приговору волнение увеличивается, сердце учащенно бьется, сопереживая братьям, которые слышат в свой адрес: «Высшая мера наказания (ВМН), расстрелять». Слово это страшное, в самом этом слове слышится винтовочный треск выпускаемых в затылок пуль. Дочитал до этого слова, и как-то не
по себе стало ((и словно холодом смертельным пахнуло от него)) . Для них всё закончилось, оборвалось: семья, жена, дети, церковь, работа, жизнь!!! Ивану Семеновичу было 49 лет, Дмитрию Ивановичу – 45, Синеок Петру Авраамовичу – 45, Ганченко Александру Алексеевичу – всего 30 лет. Этих четверых братьев расстреляли в один день - 21 сентября 1937 года. Были ли они вместе в минуту смерти, могли ли они друг друга поддерживать и ободрять или расстреляли их по одному, отдельно друг от друга – мы это тоже не узнаем. Но точно можем сказать: Господь был рядом с каждым из них, Он на руках перенес их в Царствие Небесное.
Фундамент мурманских церквей закладывался глубоко и основательно. Господь дал своим строителям не только твердую и непоколебимую веру, но и удостоил их венца мученической смерти за Христа! Слава Господу за наших предшественников, и благослови нас, Господь, подражать вере их!
Григорий Берг.
