Актуален ли Пашков сегодня?

Очередная «Гостиная» Христианского культурного центра «Логос», прошедшая в последний месяц уходящего 2011 года, была посвящена воспоминаниям жизни и служения Василия Александровича Пашкова(1831-1902), основателя евангельского движения в России, знатного петербургского аристократа, проповедника Евангелия и христианского благотворителя по случаю его 180-летия.

Дни памяти Пашкова прошли также и в Тамбовской церкви евангельских христиан-баптистов. На Тамбовщине располагалась одна из крупных усадеб Пашкова, получившая всероссийскую и мировую известность как образцовое, высокопродуктивное хозяйство и очаг духовного просвещения. В тамбовском имении Пашкова среди служащих и рабочих было много молокан, которые усердно помогали хозяину вести просветительскую и духовно-воспитательную работу в окрестных селениях.

Потомки тамбовских молокан пришли на памятный вечер в молитвенный дом баптистской церкви. Традиционное пение молоканами отрывков из Священного Писания дало почувствовать слушателям дух и атмосферу той отдаленной эпохи. Молодежный баптистский хор, организованный регентом Давидом Андрусяк, и мужская группа хористов под управлением Владимира Мукина, выступили с исполнением старинных, берущих за душу, духовных песнопений.

Тематическая «Гостиная» Христианского центра «Логос» во Второй московской церкви Е.Х.Б. стала обобщающим завершением дней памяти Пашкова в России. Ректор Института Духовной Музыки Евгений Гончаренко рассказал о вкладе Пашкова и его духовных соработников, петербургских аристократов в развитие евангельского пения. По инициативе Пашкова были изданы сборники песнопений: «Любимые стихи», «Радостные песни Сиона». Многие песни из этих коллекций до сих пор не перестают звучать в церквах: «Путь ко спасенью», «На небесной перекличке», «Радость, радость непрестанно».

В петербургском доме Пашкова и в салонах его именитых друзей графа Модеста Корфа, княгини Натальи Ливен, генеральши Елизаветы Чертковой почти на каждом вечернем богослужебном собрании любили петь все вместе гимн: «Еще для Иисуса окончен день труда». Проникновенную мелодию этого популярного гимна исполнил на гобое во время вечера Кирилл Гончаренко.

Основную музыкальную программу вечера вел хор «Логос». Хористы под руководством Тимофея Гончаренко составили соответствующий репертуар и подготовили цикл песнопений глубокого духовного содержания отечественных и зарубежных авторов.

Примечательно то, что вечер памяти Пашкова собрал представителей самых разных поколений. Хотя погодные условия в тот воскресный день не были благоприятными. На улице бушевала сногсшибательная метель. Но, несмотря на суровую погоду, некоторые старицы весьма почтенного возраста все-таки отважились добираться на общение из Подмосковья. Одна из них, Лия Ивановна, дочь известного баптистского служителя, соратника Проханова, Ивана Иудовича Моторина, делилась в частных беседах своими воспоминаниями о том, как их семью в жуткие 30-е годы посетила Александра Ивановна Пейкер, помощница Пашкова и барона Павла Николаи по работе со студентами, бывшая оперная певица, ставшая самоотверженной подвижницей веры.

Христианские гимны, песнопения, музыка, рассказы о великих трудах и судьбе Пашкова, изгнанного за пределы родного Отечества за неутомимую проповедь Евангелия - все это давало пищу для размышлений и о дне сегодняшнем, о современной ситуации в церковной жизни. Насколько актуален Пашков сегодня? Смогут ли люди 21-го века услышать и воспринять его послание? Василий Александрович, несмотря на запреты и преследования смело возвещал евангельские Истины. Вот небольшой фрагмент из его проповеди, под названием: «Застигнутые врасплох»:

«Один ничего не хочет знать, кроме своих полей и хозяйства, другой – своей лавки и прибыли, третий – своих светских удовольствий, четвертый – своего честолюбия и влияния, женщины – своих нарядов и веселья.

Так поступали люди и до потопа, так жили в Содоме и Гоморре. Грех их состоял не в том, что они занимались обыденными делами, а в том, что они не заботились ни о чем, кроме благ мира сего. Они отбросили от себя страх Божий, забыли Слово Божье, нарушили заповеди Господа, следуя только влечению сердца своего.

Знамения времени поразительны. Зло увеличивается и умножается повсюду. Подлоги, обманы, пьянство, безнравственность, безбожие, неверие, заполонили окружающую нас жизнь. Когда наступит день Божьего Суда, мир будет застигнут врасплох».

Можем ли мы сказать, что этот пассаж совсем не имеет никакого отношения к нашему времени? Не прослушивается ли в голосе проповедника крик неравнодушной души и нашего современника, озабоченного теми же проблемам.

Нетрудно заметить, что из-за оторванности от исторических корней, из-за разрыва со старшим поколением и потерей духовной преемственности какая-то часть молодежи в современных евангельских церквах оказалась, к великому сожалению, в состоянии духовной, культурной и интеллектуальной деградации. Все ли современные христиане помышляют о том, что значит следовать за Христом «узким путем», входить в «тесные врата», брать «крест свой», быть «сораспятым со Христом»? Вся ли церковная и околоцерковная молодежь охвачена стремлением служить Богу на полях благовестия, и ради этой цели использовать любую возможность для обогащения себя полезными знаниями? А ведь были времена, когда школьные учители еще в царской России говорили: «дети баптистов отличаются от других детей тем, что они охочи до знаний».

Пашков и его окружение внесли в жизнь и служение евангельских верующих аристократическую струю. Какие ценности можно обнаружить в этом наследии? Подлинный аристократизм – это не фешенебельные виллы, не шикарные автомобили, не изысканная пища и питие, не утонченные внешние манеры, не модное убранство. Аристократизм на христианской почве – это умение отделять главное от второстепенного, это способность вести благожелательный вдумчивый диалог с инакомыслящими, это стремление почувствовать нужду ближнего, как свою собственную. Духовный аристократизм подразумевает непрерывное совершенствование духа, души и интеллекта.

Петербургские аристократы-евангелисты во главе с Пашковым, в силу своего благородства и христианского великодушия искренне старались, несмотря на преследования, соединить духовное движение среди высокопоставленной знати с волной богоискательства в народной среде. Для этого требовалась особая жертвенность и решимость. Сословные перегородки в России стояли веками, и считались абсолютно непробиваемыми. Благородное евангельское служение Пашкова было направлено на разрушение сословных барьеров и установление новых, подлинно христианских отношений между бедными и богатыми, между знатными аристократами и простолюдинами.

В эпоху Пашкова революционеры-нигилисты, а затем большевики рьяно проповедовали неизбежность и необходимость классовой борьбы вплоть до террора и революций. А проповедь Евангелия, напротив, ставила заслон неверию и классовой борьбе. Неслучайно, петербургский генерал-губернатор Трепов на одном из совещаний с министрами по поводу усиления массовых беспорядков обронил многозначительную фразу: «Ну, господа, если Пашков со своей проповедью успеет, - мы будем спасены». Говоря так, Трепов имел в виду, что Россия будет спасена от гражданских междоусобиц, террора, хаоса и кровавых революций. Трепов, видимо, нутром чувствовал, что основой мирного разрешения острых конфликтов и серьезных проблем в обществе могут служить евангельские принципы, сознательно принятые народом. Но, к сожалению, в то взрывоопасное время, когда Пашков был очень нужен России, его по косной чиновничьей воле выдворили с родной земли.

Проповедуя Евангелие, Пашков выступал как поборник христианского единства. Пресловутая поговорка: «где два баптиста, там три союза», зародилась не на пустом месте. Она выражает извечную наклонность протестантов к бесконечным дроблениям. И сейчас, особенно в условиях внешней свободы, дробления, расколы, религиозные междоусобицы вспыхивают там и сям, как неостановимая цепная реакция. И, отнюдь, не во всех случаях конфликтных размежеваний лежит стремление к высокой духовности и строгому благочестию. Чаще всего, к расколам и распрям ведут банальные личные амбиции лидеров. Дробясь на мелкие группировки, христиане такого пошиба, «окромя своего забора ничего не хотят видеть».

Христианская любовь и вера, незамутненная идеологией, подвигли Пашкова к организации первого в истории России съезда христиан евангельского исповедания. Крупнейшая издательская корпорация, известная под названием «Общество поощрения духовно-нравственного чтения», была основана по инициативе Пашкова в целях евангельского просвещения населения Российской империи. Петербургская полиция разогнала делегатов съезда на третий день, а «Общество» после десятилетнего периода работы было закрыто по указке известного ретрограда, узкомыслящего националиста и защитника обрядоверия К.П.Победоносцева. Этот высший государственный чиновник был главным дирижером травли Пашкова. По его настоянию Пашков и граф Модест Корф оказались изгнанниками. Пашков и Корф могли бы избежать гонений. Но какой ценой? Ценой отказа от небесного призвания, от главного дела жизни – проповеди Евангелия.

Пашков – миссионер-подвижник. Интересы дела Божьего он всегда ставил выше личных интересов. Его служение – образец классического миссионерства. А миссионерство классическое, как известно, включает в себя труд в трех сферах: проповедь, образование, медицина. Помимо духовно-просветительской деятельности, Пашков и его друзья открывали школы, больницы, детские приюты, столовые для бедных, посещали тюрьмы и городские трущобы. В среде этих христианских тружеников никогда не было споров о том, должна ли церковь заниматься социальным служением. Труд такого рода они просто считали естественным проявлением веры. А вера без плодов, по учению Нового Завета, есть неполноценная, самолюбивая и мертвая вера.

Василий Александрович Пашков был одним из самых знатных и богатейших дворян России. По общему объему землевладений он занимал четвертое место в Российской империи. Меднорудные заводы, 13 процветающих усадеб с хорошо налаженным многоотраслевым хозяйством – все это принадлежало Пашкову. Но человек входит в историю Отечества не за богатство, современники и потомки ценят человека за то, как он этим богатством распоряжался. Помогал ли он от души обездоленным? Заботился ли о больных, престарелых? Делал ли он вклады в образование, в развитие науки, искусства, в дело воспитания подрастающего поколения?

Пашков, как истинный христианин, использовал все свои огромные материальные ресурсы не для личной прихоти и обогащения, но для славы Божьей, процветания Отечества и блага ближнего.

Дело Пашкова не предано полному забвению. Правда, юбилей его отмечался не столь масштабно. Тематические вечера в церквах, мини-выставки, «Гостиная» Христианского культурного центра, публикация очерка о его деяниях и мужественном стоянии за веру в светской «Независимой газете», - вот, пожалуй, весь комплекс акций, предпринятых энтузиастами.

Есть надежда, что дни памяти Пашкова, проведенные довольно скромно, без широкой помпезности, все-таки не прошли бесследно. Для людей неравнодушных, для христиан, искренне обеспокоенных состоянием дела Божьего в России, в странах С.Н.Г. на постсоветском пространстве, опыт служения Василия Александровича Пашкова вряд ли может быть не востребован. Так или иначе, но «память праведника пребудет благословенна»(Пр.10:4).