Год длиною в 20 лет

Не каждый человек решается стать миссионером. Кто-то мечтает поехать на краткосрочную миссию, причём в основном это молодые люди. Мало кто, имея семью, работу, дом, отваживается всё оставить и полностью предать свою жизнь в руки Господа. О том, как Бог сделал из их четы миссионерскую семью, рассказали супруги Мочалкины, служители из Тюмени.

Павел Николаевич, Елена Васильевна, откуда вы родом?

П.Н.: Мы с Украины, из города Краматорска. Выросли в христианских семьях, наши деды были первыми верующими в этом городе.

Как оказались миссионерами в России?

Мне с семнадцати лет очень хотелось получить духовное образование. Дело в том, что наш пресвитер попал в первый набор студентов на Заочные Библейские курсы (ЗБК) в г. Москве. Он с таким воодушевлением рассказывал об обучении, что мы все захотели учиться. Я стал к этому стремиться и в итоге поступил на эти Библейские курсы. Потом их переименовали в Библейскую школу, а потом - в Библейский институт, так что заканчивал я уже ВУЗ (улыбается). Наш преподаватель П.Д. Савченко много говорил о миссии, как-то он попросил рассказать о служении в Чите Р.С. Волошина (Рувим Степанович перешел в нашу группу, отстав от своей из-за развивающегося служения), он свидетельствовал о том, как оказался в Чите, какие сложности и благословения переживает и «заразил» меня «миссионерским вирусом».

В октябре 1992 года мы поехали в Москву, помогать на евангелизации Билли Грэма. И когда после служения возвращались домой, один брат с севера, из посёлка Уренгой, Виктор Хоменко говорит: «Павел, приезжай к нам! Нужно преподать причастие и поучаствовать в служении. Церковь молодая, и там ещё нет служителя». А мы знакомы были с Виктором ещё по Краматорску.

А не слишком ли далеко Краматорск от Уренгоя, чтобы просто взять и приехать?

4500 км. Я не знал, что ответить. Молился. На семейном совете приняли решение откликнуться на просьбу. Я взял на заводе, где работал электриком, шесть дней отпуска и полетел в Тюмень, потом в Новый Уренгой, а оттуда нужно было добраться до пос. Уренгой (Старый Уренгой). Добрался до Нового Уренгоя, мороз был за 30 градусов, одел все тёплые вещи, но понял, что не помогает - замерзаю. Меня встретили братья, довезли до окраины и сказали: «В том направлении Старый Уренгой, езжай». Там ездят автостопом, руку поднимаешь — все машины останавливаются. Не было такого, чтобы кто-то не откликнулся на просьбу подвезти. Сейчас ситуация изменилась, люди стали менее милосердны.

Условия, в которых люди там жили, были мне совершенно непривычны. Там другое отношение ко времени, никто никуда не торопится: не пришёл сегодня поезд, пути замело - подождём, завтра придёт. Не прилетел вертолёт из-за метели - через неделю прилетит.

До старого Уренгоя можно было доехать поездом, но нужно было ждать почти 20ч, а время у меня было ограничено. И вот на перекладных: сначала на «Урале», потом на тягаче «Ураган», потом на «Вахтовке» через переправу на реке Пур добрался я до Старого Уренгоя. Мне было страшновато ехать через переправу, это ж просто лёд, даже не мост. Правда, этот лёд намораживают специально, чтобы толщина была не меньше двух метров, такая переправа выдерживает до 80 тонн.

Как Вас встретили в Старом Уренгое?

Это небольшой посёлок, примерно 5000 человек. Когда я объяснял водителю, куда ехать, то просто сказал: «К Миссии», и меня привезли прямо к месту назначения. Все в поселке знали этот адрес. Я вышел и увидел деревянные домики, сугробы выше головы, и это 30 ноября! В своих зимних сапогах я мёрз, и мне посоветовали ходить в валенках. А я никогда их не носил! Но научился и не пожалел, потому что вскоре мороз был уже минус 42. Я как-то нечаянно дотронулся рукой без варежки до железной дверцы и получил ожёг. Вот в таких условиях там живут люди.

Вам удалось послужить в столь непривычных условиях?

Я приехал туда одновременно с одной миссией, которая собиралась раздавать продуктовые наборы в посёлках, и мне предложили помочь им. Они заказали вертолёт (в те времена вертолёт для миссии давали свободно). В каждой коробке был набор продуктов и Новый Завет: это было время кризиса, у людей не было работы, не выдавали зарплату, многие очень бедствовали. Посетили несколько поселков Заполярья. Прибывая на место, мы выгружали коробки и оставляли человека, который раздавал продукты, проводил занятия со взрослыми и детьми, а на обратном пути забирали его. После миссии вернулись в Старый Уренгой, где совершили хлебопреломление, провели служение, беседы, и вдруг Виктор, пригласивший меня, говорит: «У вас в церкви несколько дьяконов и пасторов, а здесь так нужен служитель! Отправьте кого-нибудь к нам?» В Краматорске было на тот момент восемь дьяконов, три пастора, около пятисот членов церкви.

Вернувшись домой, я рассказал, что церкви в Старом Уренгое нужна помощь. На церковном совете братья решили: «Ты там был, все видел - тебе и ехать!» и спрашивают: «Ты готов?» У меня было три условия: откровение от Бога, финансовая поддержка и направление церкви, т.е. это должно быть не только наше желание, а служение церкви. И мы с супругой получили ответы от Бога. Дальняя родственница, жившая в Канаде, многодетная мама, сказала: «Всё, что я делаю здесь, на земле, это для огня, а всё, что для Господа, - это навечно. Хочу вкладываться в небесный банк! Буду Вас поддерживать финансово!» Она занималась фермерским хозяйством и с этого имела небольшой доход. Ее поддержка была небольшой, всего $50 в месяц, но это было начало. В то время уже не принимали официально на работу не граждан России, но мне была предоставлена работа на производстве. Т.о. наши условия были выполнены. Мы начали готовиться к поездке.

А как же работа в Краматорске, Ваше служение?

15 декабря 1992 г. в церкви нас благословили на миссию. Решился вопрос, кто примет у меня церковь в деревне под Краматорском, кто будет заниматься молодёжью в церкви. На работе я хотел взять отпуск без содержания. До этого времени на заводе всем желающим без проблем давали отпуска за свой счет, а мне сказали: «Только чрез расчет». И я уволился. Это был шаг веры, так как в то время в городе функционировал фактически один наш завод, там платили хоть какую-то зарплату, и тому, кто уходил с завода, вернуться уже было невозможно.

Когда же вы перебрались на север?

31 января 1993г. я прибыл в Старый Уренгой. Отправился туда пока семьи, т.к. у нас было двое детей школьного возраста и четырёхлетняя дочка. Семья переехала в сентябре. Нашёл трёхкомнатную квартиру, но в деревянном доме. Уже когда заселились, оказалось, что там холодно, ложились спать — одевали шапки, температура была около нуля. Самую тёплую комнату выделили детям, а идя на кухню, одевали сапоги, как на улицу. Но все эти сложности переносились легко. Сердца наши горели желанием трудиться.

С чего Вы начали служение?

Собрания в поселке сначала проводились в помещении миссии, на квартире в деревянном доме. После купили для церкви двухэтажное деревянное здание - бывшее мужское общежитие, заброшенное. Стоило оно нам 236 рублей. Одна организация мечтала «сбросить» со своего баланса этот дом. Чтобы привести здание в порядок, начали с вывоза мусора, поставили двери, окна и начали внутренний ремонт. Это было прекрасное время. Люди с таким энтузиазмом собирались, работали, участвовали в служении...

Одновременно со служением в Старом Уренгое я стал посещать группу в посёлке Тарко-Сале. Добраться туда было сложно – одна ночь туда, другая – обратно, и всё для того, чтобы провести двухчасовое служение. Бывало, думал: «Откажусь», просто физически не выдерживал. Однажды на встречу пришло два человека, и я подумал: «Все, здесь служение закончилось». Но это было испытание. Постепенно все больше и больше людей стало собираться, церковь увеличилась и нуждалась уже в своем здании.

К тому времени в Старом Уренгое уже выросли братья, готовые к служению. Я передал служение рукоположенному брату П.Е. Макушенко, он сейчас является старшим пресвитером по Белгородской области. А сам полностью переехал в Тарко-Сале, где начали своими силами и средствами строительство Дома молитвы. Это тоже было прекрасное время, люди горели первой любовью к Господу, служили друг другу и окружающим. Для помощи в служении позвали семью из Краматорска - Подповидных Валерия и Елену. Они остались в Тарко-Сале на десять лет...

И вот, когда уже заканчивалось строительство молитвенного дома в Тарко-Сале, Ю.К. Сипко предложил старшему пресвитеру по Тюменской областе С.В. Кубате рассмотреть вопрос о моем переезде в Тюмень. Но я ответил, что пока не будет освящено здание Дома молитвы, уехать не могу. Он отвечает: «Тогда торопись!» Здание освятили 26 ноября 1996 года и на пресвитерском совещании благословили мой переезд в Тюмень.

Вы приехали в уже существующую церковь, где не было служителя?

В Тюмени была община, Дом молитвы. На мой приезд в церкви числилось 54 человека. Но здесь были свои трудности и сложности, нужен был служитель. Церковь уже два года об этом молилась. В Тюмени у меня не было ни жилья, ни работы, и в придачу ко всему я еще был иностранцем. Но Господь все устроил чудесным образом, и в этом я тоже увидел волю Божию на мой переезд в этот город.

Поселились мы в старом домике, холодном и продуваемом. Топить приходилось дровами и углем, на что уходило много времени. Мы шутили, что в Краматорске топим Тюменским газом, а в Тюмени - донецким углем. Но это нас не особо удручало. В это время активно развивалась Ассоциация «Духовное возрождение». У них были проекты открытия новых церквей на севере, и мне предложили сотрудничество. Это дало толчок для развития церкви в Тюмени.

На чём Вы сделали акцент в служении в Тюмени?

Вначале я увидел Дом молитвы – старенький, маленький, тесный. Нужно было строить новое здание. Параллельно надо было много внимания уделять духовному росту верующих. Церковь начала развиваться. Построено новое здание, сейчас в церкви 130 членов. Образовались дочерние церкви в пос. Винзили, Успенка, Богандинский, г. Заводоуковске, Ялуторовске. Церковь проводит христианские лагеря, посещает тюрьмы и проводит служение реабилитации для нарко- и алкозависимых людей.

В Тюмени получше условия, чем в Уренгое?

Тюмень – город областной, 15 лет назад он был очень грязным. Частный сектор был без воды и газа. Люди возили воду из уличных колонок. По ул. Д. Бедного, где стоит наш Дом молитвы, была такая непролазная грязь, что весной и осенью в ней утопали машины. Сейчас это совершенно другой город – преобразился и стал красивым. И дом, в котором мы живем, тоже изменился и снаружи, и внутри. Уже три зимы мы топим газом и очень благодарны Господу за это. Доброе начинаешь ценить тогда, когда прошел через трудности.

Вы ощущаете себя тюменцами или украинцами, а, может, хотите поехать ещё куда миссионерами?

Нам уже сложно куда-то переезжать. Е.В.: мы ехали на миссию на год, но Господь распорядился по-своему. Каждый год думали: «Вот построим здание и... Вырастим служителя и... уедем». Но всегда находилось что-то ещё. Мы не планировали оставаться в Тюмени, так получилось. Уже и дети выросли, старший сын Сергей живет и работает в Тюмени, служит в церкви, рукоположен на диаконское служение, у него четверо детей. Младший сын Александр вернулся в Краматорск, работает и служит молодежи в церкви. Женат, у него один ребенок. В этом году и дочь вышла замуж и уехала на север в г. Муравленко, это 1200 км. от Тюмени. Мы оказались почти посередине между детьми, они нам говорят: «Оставайтесь уже в Тюмени, чтобы всем было удобно к вам добираться».

Какие цели Вы ставите перед собой?

П.Н.: Моя мечта, чтобы в каждом районе юга Тюменской области была церковь. Восемь церквей уже есть, осталось тринадцать... В целом, протестантских церквей больше. В Тюмени действует Совет христианских церквей (СХЦ). В его состав входят протестантские церкви города. СХЦ по согласованию с администрацией города проводит мероприятия в общественных местах для всех жителей Тюмени на Рождество, Пасху и день Реформации. Во время этих мероприятий звучит христианская музыка, раздаются Новые Заветы, проводятся профилактические акции. Например, в день Пасхи все церкви вышли в город в желтых накидках с надписью «Христос воскрес» и дарили прохожим шарики с такой же надписью. Каждая церковь в определенном месте проводила 2-х часовое мероприятие с концертом и театральными постановками, далее все собрались на центральной площади, чтобы поздравить горожан. Там выступал сводный хор, и играл духовой оркестр. Пасторы всех церквей произносили поздравления со сцены. Город пришел в движение, люди подхватывали и поздравляли друг друга, говоря: «Христос воскрес!» Нам даже не хватило Новых Заветов для всех желающих.

Часто слышу от молодых: вот будет у нас обеспечение, тогда поедем куда-нибудь церковь открывать, а без средств — ни за что. Правильная ли это позиция?

Быть миссионером не просто, но это благословенное время. У нас были времена скудости, но Бог никогда не оставлял. Милостей Его полна жизнь наша. Если мы Ему доверяем и желаем служить, Он исполнит желания и восполнит наши нужды. Я благодарен Господу за все эти годы. Вместе с псалмопевцем могу сказать: "Межи мои прошли по прекрасным местам". Служить Господу в любом деле - это честь, это привилегия. Трудитесь, друзья, собирайте себе сокровище на небесах. Жизнь так быстро проходит...

Биографическая справка:

Мочалкин Павел Николаевич

Родился в 1955 году в городе Краматорске.

Вырос в семье верующих родителей.  Осознанное обращение ко Христу произошло в  12 летнем возрасте. Крещение принял в 1972 году.

С 1971 – 1977 год  занимался молодежным служением в Краматорской церкви ЕХБ.

1977 - 1980 год - служение руководителя молодежи в Полтавской церкви ЕХБ.  

В 1987году - рукоположен на дьяконское служение.

После возвращения в г. Краматорск оставался молодежным лидером до 1990 года.

В 1993 переезжают всей семьей в качестве миссионеров на ЯМАЛ. Совершал служение в пос. Уренгой и в поселке Тарко-Сале.

1997 год – переехал в Тюмень.

1998 год - пресвитер Церкви ЕХБ г. Тюмени

С 1998 года возглавлял Тюменский региональный центр  ассоциации «Духовное возрождение».

1998 год -  заместитель старшего пресвитера по Тюменской  области и ХМАО.

Образование:

В 1977 году окончил Краматорский  Технологический техникум.

В 1986 году завершил обучение в Днепропетровском  Индустриальном техникуме.

В 1993 окончил  Московский Библейский институт ЕХБ (пасторский факультет).