И. В. Каргель: Переводчик

Между ними был переводчик.

(Быт. 42, 23.)

Было  в высшей степени странно, что Иосиф говорил с десятью праотцами Израилевыми через переводчика. Он, брат этих мужей, сын одного и того же отца, человек, говоривший так хорошо на их языке, как никто во всем Египте, и понимавший их лучше нежели они сами понимали себя, могший поэтому говорить с ними понятнее, нежели кто либо другой, говорил со своими братьями через переводчика. И я знаю еще Одного, Которого Иосиф был только прообразом, Который тысячи раз применял и еще применяет тот же самый способ речи для тебя и меня, мой дорогой читатель. Это Иисус, наш близкий и ближайший родственник, Который сделался нашим братом, Который узнал нас, подобно тому, как Иосиф своих братьев, по личному печальному опыту, и Которого мы, подобно его братьям, продали, когда Отец послал Его к нам, видеть своих братьев и отыскать нас: мы возненавидели и держали Его далеко, очень далеко от себя и стояли с Ним в таких отношениях, как братья Иосифа, то есть, как будто Его совсем не было. Но благодарение Богу во веки: нити нашей жизни были хранимы в Его руках еще лучше и вернее, чем жизнь десяти мужей была тогда в руках Иосифа, потому что Он, хотя мы Его не знали, никогда не был далек от нас и чужд. Он жил для нас, Он думал о нас и любил нас и, как Господь, царствующий над всем, Он направил все так, что для нас наступила в дальней стороне нужда, и когда мы прожили все свое, наконец, должны были прийти к Нему. Но не применял ли Он при этом многократно своих переводчиков, чтобы говорить с нами так, чтобы мы, наконец, упали к ногам Его? Он употреблял для нас разных переводчиков. Для одного потерю состояния, для другого болезнь, для третьего -  отнятие дорогих лиц, для четвертого терзания совести, для пятого грозовые тучи настоящего и будущего, для некоторых - несчастный случай, а для других свою богатую милость, которая однажды перевела им мысли Божии и заставила воскликнуть, подобно Иакову: «Недостоин я всех милостей» и всех благодеяний, которые Ты сотворил рабу Твоему: и у многих было за раз несколько таких переводчиков. Не говорил ли Он уже и с тобою, мой дорогой друг, через таких переводчиков? И понял ли ты Его? Остановись и подумай что, если ты Его не понял или даже не знал, что Он говорит с тобою?

Но почему Он говорит, таким образом, с теми,  кто должен принадлежать Ему или уже принадлежит?

Без сомнения только одна причина была тому, что Иосиф говорил через переводчика со своими братьями, он делал это для того, чтобы они не тотчас узнали его. Разве он не хотел дать им узнать себя, хотел ли он вообще остаться чужим для них? О, нет, он, как любящий, милостивый брат, как их вернейший друг и спаситель, хотел, чтоб они открыли его, но не раньше, чем в них произошла глубокая, внутренняя перемена, которая явила его им бесконечно более дорогим. Они же некогда обращались с ним не как с братом, но как чужие, как враги, как те Измаильтяне, которым они продали его, и даже в то время не было никакого признака, что произошла какая либо перемена в направлении их мыслей. Мог ли он признать себя братом таких злодеев? О, нет, тут должна была прежде произойти перемена в глубине их душ. И вот, когда он был как чужой для них и начал обращаться с ними, как некогда они обращались с ним, то они начали понимать, что значить быть беспомощным во власти кого либо, кто может сделать с ними, что хочет; тут разбилось их черствое и ожесточенное сердце и им вспомнилось, что некогда судьба Иосифа, брата их, была так же в руках их, и теперь они пожинают собственный посев. Откроются ли они для этого познания или замкнутся, это должно было обнаружиться, и поэтому он старается остаться для них чужим и говорить с ними через переводчика. У них, вероятно, никогда не дошло бы до такой глубокой внутренней перемены, если бы он с самого начала говорил с ними сам и упал бы, как это случилось после, обнимая и плача им на шею.

Удивляешься ли ты друг мой, почему, несмотря на твою борьбу и слезы, Иисус все еще не открылся для тебя, несмотря на твое желание узнать Его и почему Его речь все еще идет через переводчика, и ты еще не слышишь Его непосредственного голоса? О, посмотри, не обращался ли ты прежде с Ним так холодно и жестко и, может быть, до сих пор у тебя не скатилась ни одна слеза скорби об этом? Не произошло ли в тебе никакой перемены, никакого переворота в этом отношении? Испытывал ли ты скорбь об этом? О, дай этому случиться теперь, это будет признаком внутренней искры любви и того, что ты не хочешь быть больше таким, относительно Него, каким ты был, и Он отошлет переводчика как Иосиф (Быт. 45:1), снимет свое покрывало и будет прямо говорить с тобою.

Другая причина, почему Иосиф говорил через переводчика, была, вероятно, та, чтобы дать братьям свободно перед ним высказаться между собою о внутренней борьба их совести. Если бы Иосиф сообщил, что он понимает их язык, то они замкнулись бы и он не услышал бы разъяснения, о их внутреннем разрыве, с их грешным прошлым, вышедших из их уст, когда они сказали: «точно мы наказываемся за грех против брата нашего: мы видели страдания души его, когда он умолял нас, но не послушали», (ст. 21); эта речь вырвалась у них, как через прорвавшуюся плотину. Это было не одно сознание вины, но громкое признание её. Это было громкое извинение и обвинение, жалоба и вопль на самих себя. О, как это должно было быть дорого для слуха Иосифа, потому что только там является действительное обращение от собственного злого пути, когда человек не только внутренне поймет свою вину, но когда прямо и открыто признает ее и смирится перед другими.

Может быть, и твой Небесный Иосиф продолжает говорить с тобою через переводчика, потому что ты не хочешь вывести наружу то, что ты уже видишь внутри. О, знай, если ты будешь продолжать молчать, кости твои обветшают от вседневного стенания твоего. Ему не нужно твое открытое признание: кто, как и что ты был и есть; но он хотел бы его, как доказательства твоей полной откровенности и смирения, чтобы тебе самому и другим сделалось ясно, что ты не хочешь казаться лучшим, нежели ты был и есть внутри и чище перед глазами Бога. О, знай, что ты должен быть таким же открытым, как Он хочет открыться, и для этого переводчик должен сделать свое дело.

Дальнейшая причина несомненна: Иосиф через переводчика мог строже говорить с ними. Речь через переводчика была очень жесткая, в ней не было никакой близости, родственности или милости, но только строгое правосудие судьи звучало в ней. В ней не было ничего, напоминающего о родстве или чего-либо такого, что давало бы надежду легко развязаться с этим человеком. Как далеко было здесь все, что могло бы напомнить брата, с которым обращаются просто и прямо, но как здесь все напоминало о мстителе и судье! И это было нужно для того, чтобы воцарилась милость и прощение, который имеют цену только тогда, когда в них имеется потребность.

О, еще многие не признают, подобно Израилю, правосудия Божия, не хотят видеть его неумолимой строгости и знать о его непорочной святости, несмотря на то, что о них очень ясно написано в Библии и несмотря на то, что они слышали тысячи свидетельств; таковы как они, они - дети смерти. Здесь Бог должен начать говорить с ними иначе. Он должен послать к ним переводчика, который заговорит с ними грозно, пока они не убедятся, что все может в действительности кончиться ужасно и они, наконец, воззовут. «Помилуй меня, Ты Праведный и Святой Бог; я заслужил все это, но помилуй». И если за этим придет помилование, то тогда это приятно, тогда оно имеет цену.

Если ты хочешь, дорогой друг, чтобы вскоре прекратилась Его жестокая речь через переводчика, то поспеши сокрушенно склониться перед ней, потому что насколько она может казаться жестокой, настолько же она и справедлива. Поспеши признать это, как говорит поэт: «Ты прав мы виновны, Ты Свят - мы же грешники». Где последует это признание, там скоро прекратится речь переводчика.

Итак, мы должны прийти к выводу, что Иосиф мог передать свои мысли братьям через переводчика яснее и лучше, нежели если бы он говорил с ними без него.

Так, он скорее и вернее пришел к своей цели. Это могло бы показаться окольным путем, и все же это был самый прямой путь к их благу, и наиболее пригодный для того, чтобы затем открыться им. Конечно, ему было больно, быть принужденным достигнуть, таким образом, того, чего он охотно желал бы достигнуть непосредственно.

Может быть, и твоему Господу приходится у тебя так же? Действуют ли посланные им страдания, скорбь и беспокойства, потери состояния или потери твоих близких более, нежели Его любящее слово, Его любящее намеки твоей душе, Его стук в двери твоего сердца? О, это больно подумать, что ты можешь быть к нему жестче, нежели к Его суровым переводчикам; но тебе должно быть понятно, что Он должен употреблять их потому, что ты доступен Ему только таким образом  - они  -  прямейший путь к Его благословенной цели, то есть, твоему спасению. О, да спадет сегодня чешуя с глаз твоих, чтобы ты узнал, почему Он говорит с тобою через переводчика и затем упал бы со слезами к ногам твоего Небесного Иосифа, как те братья, чтобы Он навсегда прекратил этот жесткий разговор через переводчика объятиями милости и любящим шепотом: «Я Иосиф, брат твой».

Полностью читать в PDF формате - Журнал "Христианин"  № 12