«Как прилично святым»

С английского Д-ра Г. Камбел - Морган

«Святым. Как прилично Святым». Еф.1:1;5:3.

При чтении этих слов, вам, может быть, покажется, что я произвольно выхватываю их из разных мест Писания и по своему вывожу из них заключены. Вовсе нет; те из вас кто знакомы с этим удивительным письмом Ап: Павла к Ефесянам, сразу заметят, что в сущности, в этих двух кратких отрывках, взятых первый, из предисловия, а второй, из заключительного довода, письма, обрисовывается все душевное настроение Апостола, когда он писал. Правда, слова эти взятые сами по себе не могут дать нам понятия о содержании письма и значении его доводов, но раз мы с ним знакомы, они ясно указывают на ту мысль, которую мне хочется развить, обсуждая истинное призвание и деятельность детей Божьих.

Прежде всего, мы видим, кому было написано письмо: «святым», а во-вторых и цель с какой было написано, именно, чтобы святые жили «как прилично святым».

Все письмо можно разделить на две части. В сущности оно так и распадается само собою, заключая в себе шесть глав. В трех первых Апостол изъясняет, кто суть «святые», доказывая истинное положение Церкви Божией. В трех последних он говорит об образе жизни святых, показывая, чем должна быть Церковь Божья здесь на земле и по духу своему и по делам. Вопрос этот так велик и обе стороны его так бесконечно важны, что я и не замышляю сегодня браться за изучение его, а хочу просто остановиться на этих немногих словах первой и пятой глав, и чуть-чуть подчеркнуть их значение. Хочу поговорить с вами о том, что значить быть святым, и о том, что значит жить, как должно жить святому. Говоря об этом великом слове «святой», которое так часто встречается в Новом Завете, приходится просить вас вдуматься в истинное значение его. Христиане, вообще, как-то боятся слова «святой», и не раз мне приходилось слышать, в свое оправдание за какой-нибудь разговор, или поступок: «Я ведь не считаю себя святым». Между тем, говорящий считает себя христианином. В сущности, выходить противоречие, так как одного не может быть без другого. Всякий христианин есть святой, по словам Нового Завета, и если кто не признает себя за святого, пусть не признает себя и за христианина. Хотелось бы спросить, что именно подразумевают люди, когда говорить, что не признают себя за «святых». Меня этот вопрос затрагивает заживо, так, что я хочу на нем остановиться, в виде примера. Мы до сих пор страдаем от неправильных понятий относительно святости, которые вкрались в церковь, в так называемые темные, средне века и нанесли ей страшный вред. Даже великие художники в этом отношении причинили огромный вред в своих попытках изобразить христианство. Я, конечно, не говорю о картинах их с художественной точки зрения, а беру их только как изображение христианских идеалов. Святые их всегда отличаются от других людей, какими-нибудь наружными особенностями. Напомню в виде примера особо большой эскиз Рафаэля, в котором он изображает тот момент на берегу Геннисаретского моря, когда Христос восстановляет Петра, после троекратного его признания в любви. Чудно задумана картина, и превосходно исполнена, что касается рисунка и красоты живописи, но что касается правдивости изображения фактов, как они изложены в Евангелие, она далеко не соответствует истине. Вот пред вами море, и, странно сказать, на заднем плане горы, между которыми там и сям виднеются Итальянские виллы. Иисус дает последнее поручение Петру, и вокруг Него собрались все апостолы Его. У Рафаэля все двенадцать на лицо, хотя, как вам известно, их было только семь. Взгляните как они стоят во-круг Господа, разодетые в удивительно роскошные одежды. Вспомните, что эти люди всю ночь провели в рыбной ловле и сразу бросится в глаза вся нелепость картины. Все это притча! Вы поняли мою мысль? Иду дальше!

Ложное понятие о святости распространилось всюду, и это ложное понятие до ныне губить церковь. Мы от него еще не вполне отделались. В наши дни оно пагубно выражается в том, что люди видят в святости какой-то особенный склад христианской жизни, совершенно отделенный от обыкновенной жизни, и не имеющий общего с жизнью заурядных верующих, Многие думают, что святость доступна только исключительному меньшинству; другие, что кроме лиц духовного звания никто святым не может быть, а что им это возможно потому, что таких искушений у них не бываете, как у других людей. Одно скажу, ни один деловой человек не знает утонченности тех искушений, который нападают на проповедника в тишине собственного кабинета.

Мы ваших искушений не знаем, но и вы не знаете наших.  Однако существуете мнение, будто человек не может быть святым, если не ведет, более или менее, замкнутой жизни священно-служителя. В действительности же оказывается, что Ново-Заветные святые были не более и не менее, как рыбаки, и не переставали заниматься рыболовством пока  Господь не сделал их ловцами человеков, да и тогда, ловя человеков, они не более стали святыми чем были, когда ловили рыб. Позвольте указать еще больший пример, и да поможет мне Господь сделать это с благоговением. Святейший из святых Сам вечно сущий Царь святых, никогда ярче не сеял святостью, как работая в мастерской плотника над плугами и ярмами. Вот он, настоящий тип христианской святости. Что-то такое является в характере и во всей жизни, что из человека, будь он мужчина, женщина, или ребенок, делает святого, где-бы он Не был, там где его Бог поставил. В кругу домашних занятий и самых обыденных дел, он невольно придает самым простым, земным вопросам часть небесной прелести и не земного отпечатка.

И так, что такое «святой»? Чем проще берется это слово, тем оно прекраснее и глубже. «Святой» есть человек отделенный; но отделен он не каменными стенами, или монашескими обетами, а отделен он от всего другого для Бога. Богу он принадлежит. Ему он посвящен для выполнения Его воли. Не буду стараться этого доказывать другими путями, а просто напомню вам, что говорит Ап. Павел о святых, в трех местах этого самого послания к Ефесянам. Во-первых, он говорит, что они - наследие Божие. Во-вторых, называет их творением Его, и наконец жилищем Божьим. Другими словами, святой есть собственность Божья, и творение Его, и обитель Его. Если все мы, христиане, сердцем и умом усвоим себе эти три мысли, то несомненно поймем, в чем состоит отделенность, делающая нас святыми Божьими. Раньше, чем коснусь этих трех вопросов, скажу вам одно: если вы христианин, вы - собственность Божия, и обитель и творение Его. Я теперь не говорю о том, живете ли вы как должно или нет - это вопрос другой. Тысячи есть людей, которые действительно дети Божии и тем самым «святые, но живут не так «как прилично святым».

Сам я, все более и более убеждаюсь, по личному опыту и наблюдениям, постоянно работая и благовествуя между верующими, что ничто так не побуждает христиан жить «как прилично святым», как сознание того что они суть святые и что значить этот великий факт.

Итак, во-первых; святой есть собственность Божия. Не буду говорить об этом вопросе с точки защитника, а прямо свидетельствовать о нем, -  по личному опыту, надеясь, таким образом, проще указать вам на некоторый данные, касающиеся вас, если только вы, на самом деле дети Бож1и*

Если я чадо Божие я - святой, потому что - я собственность Божия. Я принадлежу Ему всецело, абсолютно. Я принадлежу Ему духом и душой и телом, отдаю ли имущество в Его полное распоряжение или нет. Это первый, простой, основной факт. Вы говорите: я такой несовершенный! Не в этом дело!

Приходя ко Христу, вы пели «Таков, как есмь; и таким Он вас принял. Не принял Он вас, как усовершенствованного святого, но как грешника; и с той минуты как вы отдались Ему, как грешник, несовершенный, неоконченный, немощный, парализованный и неспособный, вы стали святым, потому что сделались Его собственностью. Вот первоначальное основание святости.

Перехожу ко второй мысли, которая, в сущности, так неразрывно связана с первой, что одну без другой нельзя хорошенько понять. Мы - творение Его, как бы мы не были несовершенны. Он взял несовершенное существо и хочет из него сотворить нечто совершенное; Он вступил в права владения над собственностью Своей. Казалось бы, стоить ли Богу ею владеть?! Что мог Он во мне видеть или найти такого, что придает мне цену в Его глазах, - вот что изумляет меня все более и более, по мере того, как я живу. Но Он взял меня; я стал собственностью Его и с этой же минуты сделался творением Его, материалом, над которым Он теперь работаете, с целью «совершить за меня» (Пс.137:8).

Читая великое слово апостола, в котором он называете нас творением Божиим, невольно вспоминаешь чудный ветхозаветный прообраз горшечника и глины. Многие из вас, вероятно, видели, как работает горшечник на колесе, и в этой простой форме могли многому научиться. Редко, что может в жизни служить такой наглядной притчею по отношению к Богу. Горшечник сидит у колеса и сам всем орудует. Ногой он вертит колесо, в руках держите глину. Эту глину он взял в руки свои, она принадлежите ему. Точно так, как глина в руках горшечника, так и я в руке Господней. Не смотрите на глину - тут можно ошибиться - глядите на горшечника. В глине, пока, нет ни красоты, ни пользы. Не смею о ней сказать, что ценности в ней вовсе нет, так как для горшечника она ценность имеет, и он из неё сумеет сделать нечто прекрасное, полезное и ценное для других. До той минуты, пока горшечник не возьмете глины в руки, она представляет собою лишь бесформенную массу, не имеющую ни блеска, ни ценности, ни пользы; но не смотря на это, она принадлежите ему. Точно так и со мною. Я принадлежу Богу, хотя нет во мне ни красоты, ни блеска. Неподвижная масса не способная подняться или послужить другому; бесполезный для вселенной Божьей. Все это так, но я - Его. В этом вся суть.

Я - творенье Его. Глина никакого представления имеет о том, что может из неё сделать горшечник; но у горшечника есть намеченный план. Он не может выразить его словами, но следите за работой его. Он берется за глину; колесо приходите в движение. Обратите внимание на давление руки его, смотрите пристально, как придавливаете, то с одной стороны, то с другой; а колесо, не переставая, вертится. Что-то начинаете обрисовываться! Всмотритесь ближе и увидите, что из глины начинает вырабатываться та мысль, которую задумал сам в себе горшечник. Да, что-то такое прекрасное вырастает. То, что словами не мог он выразить, высказывает он в этой глине, так что понятно оно для других, и глаза многих увидят и полюбуются. Но смотрите, что-то случилось! В глине оказался недостаток. Она дала трещину – и вся распалась. Вещь испорчена; она не удалась горшечнику, но слава Богу, он ее опять восстановит. Вот вижу, он ту же глину кладет на колесо и опять принимается за работу и обрабатывает ее, пока, наконец, получается прекрасная, правильная вещь, которую он снимает со станка. Она еще не готова; дела за нею будет много, так как обжигать ее придется нисколько раз. Тут уж действовать будет огонь, а уж потом, выйдет из раскаленной печи, предмет вполне оконченный, приятный для глаз. Материал был не что иное, как глина, но глина была собственность его, и этот оконченный сосуд стал творением его. Мы Его творение, и Господь лучше нашего знает недостатки наши. Он - Горшечник: быть святым, значить быть творением Его.

Еще одно, самое важное, самое главное. Святой есть обитель Божия, «Не знаете ли, что тела ваши суть храмы, живущего в вас Святого Духа». Всякий верующий есть святой, потому что в каждом верующем пребывает Сам Господь.

Это нас приводит ко второй части нашей беседы, а именно к тому, где. сказано: «Как прилично святым.» Тут уж является элемент ответственности. Что значить жить, как прилично святым? Я - собственность Божия, стало быть должен быть в полном Его распоряжении. Я творение его, стало быть не должен ни в чем Ему препятствовать. Я — обитель Его, стало быть должен ключи от всех горниц вручить Ему.

Святой есть собственность Божия. Я - Его потому, что отдался Ему. Но нахожусь ли я в распоряжении Его? Не обкрадываю ли я Его? Не удерживаю ли часть цены? Не употребляю ли я, хоть отчасти сил своих физических, умственных, духовных, на другое, кроме Славы Его и воли Его? В таком случае я не так живу, как прилично святым. Коль скоро я, чтобы то ни было своего, удерживаю за собою, и не отдаю в полное распоряжение Господу - я обкрадываю Его. Вы говорите о том, что христиане дают десятину; с какого права?! Не против десятины восстаю я; если в ней заключается весь ваш Дар, и не против установленного приношения Богу, а настаивая на том, что в детях Божьих все принадлежит Ему. Не одна десятая, а десять десятых. Не частица жизни, а вся она, как есть, со всеми принадлежностями её. Не один день из семи, а все семь. Все - Его. Я уже не свой; я куплен дорогой ценой; я собственность Божия.

Возьмем теперь вторую мысль, в практическом смысле. «Мы - творение Его». Даем ли мы действительно возможность Богу управлять нами, как Ему угодно? Мы Его творение, созданы во Христе Иисусе на добрые дела, который Бог предназначила нам исполнять». Заметьте обоюдное отношение. Мы созданы для дел, а дела созданы для нас. Какое утешение, если мы поймем это и воспользуемся им! Согласно этому учению Бог создал меня во Христе Иисусе на известные дела, которые надлежит мне исполнить и которые Он создал для меня Он приготовляет дело для человека, и готовит человека для дела. Таков неизменный план Божий для народа Его. Мы этот же принцип видим в Ветхом Завете. Например, в Кн. Второзакония читаем: «Господь Бог ваш... шел перед вами путем, искать вам место, где остановиться вам». Чудный прообраз, но не забывайте, что Господь идет впереди вас, выбирая место где - вам расположиться. Вспомните, как дальше, в кн. Второзакония, вдруг - раздается повеление Божие: «Полно -  вам ходить вокруг этой горы», и дано было им приказание снять с места шатры их и двинуться в путь. Даже направление, по которому идти, было указано им. Господь Бог мой не только готовит для меня завтрашний день, но и меня подготовляет к тому, что уготовано Им для меня. Дивное предусмотрение! Он хочет выработать нечто по воле Своей, и для достижения этой цели употребляет всякие средства и обстоятельства.

Могу ли я Ему препятствовать в этом? Могу. Во первых тем, - что - не постараюсь узнать волю Его на  завтрашний день. Кроме того, если шатер свой раскину не на указанном Им месте, этим самым выйду из предопределенной сферы воли Его, и препятствую - делу Его. То же самое случится, если я окажу сопротивление  руководящей Его руке; начну жаловаться и роптать; останавливаться, где следовало бы идти вперед и забегать вперед, где следовало бы ждать повеления Его. Этим я мешаю - великому Мастеру и препятствую - Его делу.

Если в общении с Богом случается испытывать горестное чувство утраченной радости, можно с уверенностью сказать, что причина этому, так или иначе, непокорность воле Божьей. Непокорность эта, если не доходила до прямого сопротивления проявленной воле Божьей, заключалась просто в избежание знакомства с этой волей.

Душа страшилась требований, исполнить которых, как ей кажется, она имела бы сил. Беспокойная, лихорадочная жизнь, не имеющая твердым якорем волю Божью, не избравшая эту волю единственным руководителем своим, не может быть такой, как прилично святым. Если хожу как прилично святым, то все, в жизни моей, от малого до великого, должно быть согласно воле Его; подчиняться воле Его значит находиться в области силы и чистоты, которая способствуем достижению намеченной Им цели. Не подчиняться воле Его, значит останавливать и препятствовать этому великому делу, и даже совершенно сделать его неисполнимым. Жить по воле Его - в этом - заключается все!

Я все более убеждаюсь в том, что в этом разрешаются все жизненные вопросы: где мне жить, с кем дружить, что читать, какое дело предпринимать, быть или не быть миссионером, священнослужителем и т. д. Ты не можешь сам избрать быть или не быть проповедником, но если Господь изберет тебя на это дело, а ты возьмешься за другое, то непременно повредишь душе своей. Если же, без призвания Божья пойдешь в пастыри, не только своей душе повредишь, но можешь погубить и другая. Таков огненный закон – но благой. Воля Его для  меня - есть полная безопасность для самого себя и для других. Вне этой воли, я могу погубить целый Мир своим грехом. История всего рода человеческого свидетельствует об этом. Пребывать в воле Его, как прилично святым; в послушали отдаваясь в полное распоряжение Его! Пусть рука Его делает со мною, что Ему угодно; пусть унижает, или выдвигает, подвергает ломке или венчает. Он ломает только чтобы созидать, низвергает не иначе как чтобы увенчать. «Мы - творение Его».

Возьмем теперь последнюю мысль: «Мы - жилище Божье», - обитель Его. Если это действительно так, если мы на самом деле жилище, обитель, храм и святилище Божье, Он должен бы владеть всем храмом и всем святилищем. Так ли это? Я этого не отрицаю так как судить о вас не могу, и не хочу никого Осуждать. Святой ли ты? - Да, я Его дитя! - Живешь ли ты, как прилично Святому?. Вижу, ты стесняешься ответить; ты не уверен в том. Так будь уверен и пусть решающей пробой будет вопрос: нет ли какой-либо области в жизни твоей, из которой исключен Господь? Область эта может быть кроется в мыслях, в смутных мечтаниях, или неуловимых нитях воображения, в напряжении умственных размышлений, или в Мире чувств и привязанностей - все равно; в эту область ты не смеешь впустить Его! Конечно, в одном смысле Бога невозможно исключить, но можно в той, или другой области не иметь общения с Ним. На самом деле, Он присутствует там, как огонь испытующий и пожирающий, но общения ты с Ним не имеешь. Есть, мысли, которым ты потворствуешь и в которых ты не можешь иметь общения с Ним. Любовь нечистая греховная. Принес ли ты эту любовь к Богу, имел ли общение с Ним по поводу её? Ты этого не смел; ты не живешь, как прилично святому. Посмотрите в Ветхом Завете, сколько времени взяло у Езекии вычистить весь сор из храма. Это все прообразы. Исторические факты этой притчи касается вас и меня. Храм тот был храм Божий, но все дворы его и комнаты были завалены всяким мусором и нечистотой. Вы - храм Божий. Но нет ли и в вас много такого, что нужно выбросить вон? Все ли комнаты отперты Ему? Нет ли ключей еще запрятанных и никогда не отданных Ему?

Товарищи мои, в вере Христовой, Господь желает иметь святых, ходящих, как прилично святым. Другими словами Он желает всецело владеть собственностью Своей, беспрепятственно действовать в творении Своем, и тем самым делать дело Свое через них. Он хочет быть хозяином в своем доме; проникать повсюду, хозяйничать во всех отраслях дома Своего, Так ли это на деле?

На это мне скажут: к чему все это? Отвечу вам двумя способами, мог бы и тремя. Мог бы кроме того сказать, что прежде всего от этого много зависит, какое положение вы сами займете, но на этом не останавливаюсь! Тут эгоизм играет слишком большую роль. Возвращаюсь к упомянутым двум доводам: очень важно, если вы, исповедуя имя Господа, не отступаете от неправды, потому что тогда имя Божье хулится вами среди людей не исповедующих имени Его. Очень важно также ради людей, среди которых вы живете и очень важно ради Христа.

Это важно по отношению людей среди которых вы живете. Если вы не намерены жить как прилично святым, именем Божьим заклинаю вас: откажитесь от имени Божья и выходите вон из рядов Господних. Я уверен, приближается час, когда начнется суд с дома Божия, и, не может в нашей стране произойти великого пробуждения в народе, пока, сперва, не начнется оно с Церкви Христовой. Движете должно начаться посреди святых; они должны, или возвратиться к тому образу жизни, который приличен святым или совершенно выбыть из строя. Вы окажете великую услугу делу Христову тем, что, или перестанете называться христианином, или будете вести себя, как прилично святым.

Помню, что рассказывал мне, тому несколько лет, директор одной известной школы. Двое из его учеников поступали в Университет и, как велось у него, при прощали, он поочередно позвал их к себе, поговорить с каждым наедине. Справившись о некоторых необходимых вопросах у первого юноши, он наконец обратился к нему с самым важным: «Друг мой», сказал он, мы с Тобой расстаемся: хотя я с вами редко говорил о духовных вопросах, взгляды мои вы знаете и я старался вести вас по тому же пути. Скажите мне: выходя со школьной скамьи, в новую жизнь, как вы относитесь ко Христу? У молодого человека навернулись слезы на глазах; он взглянул на учителя и тихо ответил: «Я пойду за Христом». – «Что вас побудило на это решиться?» -  спросил учитель. «У меня было это намерение. Отец и мать у меня, видите ли, верующие» - ответил тот. Что могло быть проще, лучше такого ответа. Двадцать минут спустя перед директором стоял второй юноша. Он ему поставил тот же самый вопрос. Ответь был: «Не хочу ничего общего иметь с христианством» - «Почему так?» спросил учитель. «Я довольно этого христианства нагляделся дома» - ответил тот.

Заметьте, эти молодые люди оба имели родителей так называемых верующих. Что скажет о вас ваш сын? Это зависит от того, живете ли вы, как прилично святым, или нет. Одно название святого ничего не совершит для вашего сына. Живем ли мы так, как прилично святым? Каковы ваши отношения к вашим слугам? и к тем, которым вы платите жалование? А как на счет того, который вам платит жалованье? Что скажете вы о них? Всякое общественное положение, как-то стушевывается и делается незначительным, когда смотришь на вопрос с этой точки, не так ли? Вспомните также всех людей, с которыми нам приходится встречаться и дело иметь. Делаете ли вы что-нибудь, чтобы привлечь их ко Христу. Если святые будут на самом деле собственностью Божьей и отдадут себя в полное распоряжение Его, если будут жилищем Его и все тайники души настежь откроют Ему, то и без всякой проповеди они явят себя святыми.

Теперь последнее что имею сказать. Было время, когда я всей душой желал быть тем, чем Господу угодно, ради себя самого; затем я этого стал желать скорее ради других, да и сейчас желаю; но главное и более всего на свете - я теперь страстно этого - желаю ради Самого Христа. Желаю - удовлетворить сердце Его.

Удовлетворяете ли вы Его? Кто-то однажды просил у Бога, чтобы все в жизни его опостылело ему, кроме того, что может удовлетворить Христа. Знаете ли вы, чего стоило - Ему сделать из вас святого? Конечно, нет. Если бы мы это знали, то поняли бы, чего Ему стоило сделать из нас творение Божье, и собственность Его, и жилище Его.

Дети Божьи, усыновленные любовью Его; святые Христовы, уверовавшие в Него и принадлежащие Ему, умоляю – вас - живите, как прилично святым. С этого часа, во что бы то ни стало, - принадлежите Ему. Пусть Он делает, что Ему угодно с глиною, которую взял Он в руки Свои и желает обработать. Дайте Господу последний удержанный вами ключ. Во всех почти случаях, один, какой-нибудь ключ, бывает не отдан, и из-за этого ключа все свидетельствование жизни бывает искалечено. Представьте Богу этот сокровенный ключ, дайте Ему дорогу, «как прилично святым».

Полностью читать в PDF формате - Журнал "Христианин" 1908  № 5